Двери в Преисподнюю. Часть 2
НАШЕ ВРЕМЯ
Тупая боль сжимала мои виски стальным обручем и я с трудом пошевелилась. Господи, как больно... С трудом, но я приняла вертикальное положение, чувствуя тошноту. Огляделась и заплакала, обхватив себя руками. По окнам бил дождь, на столе работал компьютер, а я сидела на кровати, одетая в свою пижаму. Это был день, когда я должна была встретить Алана Аддерти. Все так же раскачиваясь, я вдруг поняла, что одна моя рука, зажата в кулак, в котором что-то было. С огромным волнением, я разжала кулак и увидела стрекозу. «Я никогда не оставлю тебя»...
Я, ... оставила тебя, любимый. Вернулась туда, где мне и положено быть. Я все исправила и ты можешь жить спокойно, воспитывать сына, защищать свой замок и продолжать свой род... Забравшись под одеяло, я погрузилась в воспоминания и потеряла границу между сном и явью, находясь в каком-то подвешенном состоянии, не обращая внимания на звонки и сообщения, приходящие в сети. Сколько прошло после этого времени я не знала, но меня это мало интересовало, я должна была пройти сквозь эту боль, чтобы жить дальше...
Настойчивый звонок в дверь, не вызвал во мне никаких эмоций. Я просто повернулась на другой бок и натянула одеяло на голову. Трезвонить в дверь не переставали и вскоре начали стучать. Раздраженно застонав, я все таки встала с кровати и поплелась в прихожую.
- Кто?!
- Господи, Оля! Это я, Нина! Открой!
Меня будто жаром обдало. Нина! Она приехала, значит тоже все помнит! Дрожащими руками, я еле справилась с замком и распахнув двери, зарыдала, увидев Нину.
Мы принялись обниматься, плакать и что-то пытаться рассказать друг-другу, пока наконец я не втянула ее в квартиру.
- Сколько дней прошло?
- После того, как мы вернулись, прошло два дня, - ответила Нина.
Она выглядела изможденной, но было видно, что держалась лучше чем я.
- Ты ела хоть что-нибудь?
Я покачала головой. Даже мысли о еде, не посещали мою голову.
- Так нельзя. Пойдем, я что-нибудь приготовлю, - Нина сняла пальто и сапоги. - Мне тоже больно, но нельзя так издеваться над собой. Мы должны быть сильными.
- Зачем? - я пожала плечами. - Я не хочу быть сильной.
- Они придут за нами, - твердо сказала Нина. - Нужно верить в это.
Ее слова, будто искрой загорелись в моем сердце. Я прикоснулась рукой к стрекозе, которую приколола к пижаме. Это доказательство того, что Даниэл придет. Пока я принимала душ, Нина хлопотала на кухне и когда я присоединилась к ней, на столе уже дымилась жареная картошка с яйцами и плыл аромат крепкого кофе.
- Как твой сын? - спросила я и Нина грустно вздохнула:- Все так же. Надежды тают с каждым днем.
- Мне жаль. Я могу тебе чем-нибудь помочь?
- Нет... Скорее всего, мне уже никто не поможет. Ешь, - она подвинула ко мне тарелку. - Ты бледная, как поганка.
Я принялась за еду, и с первой ложки, поняла как проголодалась.
- Как ты рассталась с Верджилом?
- Я лишь успела начать свой рассказ и все закрутилось... - Нина расстегнула кофту и я увидела стрекозу. - Но это тоже осталось со мной.
Я рассказала ей все, что произошло в подвале, а она пожурила меня за то, что я пошла туда одна, обманув ее.
- Ты останешься со мной? - с надеждой спросила я и она кивнула:
- Конечно. Теперь ты мне как родная.
Мы помыли посуду, открыли бутылку вина и уютно устроившись на диване, принялись вспоминать, все, что произошло с нами.
- Интересно, а что с имением Софьи? - я неожиданно вспомнила о нем.
- Алан, Верджил, старый еврей... где они?
- Изменилось прошлое и их просто нет. Или они есть, но не знают ни о тебе, ни о Софье Ракитской, - предположила Нина. - Возможно и имение никто не реставрировал. Хотя, это можно легко узнать.
- Не хочу, - я даже вздрогнула. - Меня в то место, никаким калачом не заманишь...
АНГЛИЯ
Приближалось Рождество, а в «Олеандре» не чувствовалось праздника. Когда выводили людей из подвала, плакали все, кто это видел, в некоторых узнавали деревенских жителей. Но когда оттуда выносили тело Софьи, со всех сторон звучали проклятия... Даниэл и Верджил, забрали его и сделали так, чтобы никто и никогда не нашел ни ее кости, ни ее прах. Дору похоронили на деревенском кладбище и Брендон, с окровавленной повязкой на голове, долго стоял над свежей могилой, не замечая, что на его плечах вырастают холмики снега. Подвал вычистили и замуровали навсегда.
Когда Верджил поднялся в башню, Даниэл спал, сидя за огромной книгой с толстыми страницами. Он положил голову на руку и его веки нервно подрагивали.
- Даниэл... Даниэл, проснись, - Верджил осторожно потряс его за плечо и тот открыл покрасневшие глаза. - Иди отдыхать. Теперь моя очередь.
- Иногда мне кажется, что мы ничего не найдем, - хриплым голосом произнес герцог, тяжело поднимаясь из-за стола.
- Прошло слишком мало времени, - успокоил его брат. - Ты же не думаешь, что это возможно сделать за несколько дней?- Для меня и эти несколько дней - пытка, - устало сказал Даниэл. - Если она не вернется, я не смогу жить как раньше.
- Мы вернем их, - Верджил занял его место и взял увеличительное стекло. - Чего бы это не стоило. Иди, тебе нужно принять ванну и поспать в нормальных условиях.
Даниэл вышел в снежную мглу и пошел по каменной кладке двора, не обращая внимания на ледяные пригоршни снега, летевшие в лицо и за воротник. Внезапно он остановился, а потом повернул к часовне. Сосновые ветви и плющ, украшавшие ее двери, засыпало снегом, красные ягоды остролиста казались каплями крови и герцог непроизвольно напрягся. Распахнув двери часовни, он переступил порог и встал на колени перед распятием, отчаянно моля Христа, о чуде. О чуде Рождества.
- Он всех слышит... - раздался скрипучий голос и герцог удивленно посмотрел в сторону. - Тот, кто просит от души, всегда получает Его милость.
Только сейчас, Даниэл разглядел в темном углу, старую цыганку. Она встала с колен и подошла к нему.
- То, что тебе нужно, находится очень далеко, но это можно вернуть, если построить коридор из прошлого в будущее...
- Ты это о чем? - Даниэл пристально смотрел в ее умные, полуслепые глаза.
- Она пришла сюда не с пустыми руками и ушла не с пустыми, - загадочно поведала цыганка. - То, что она принесла, находиться там, где она спала.
Старуха перекрестилась и покинула часовню, оставив герцога, изумленно смотреть ей вслед.
Когда на него наконец снизошло озарение, он бросился в замок, и перепрыгивая через несколько ступенек, помчался в комнату Ольги. Остервенело разбрасывая вещи, Даниэл что-то искал и не знал, что ищет. Он перевернул все ящики, комод, раскидал подушки и простыни, поднял ковры и ничего не отыскав, разбил в сердцах вазу, стоявшую на столике. Тяжело дыша, герцог присел на кровать, готовый заорать от безвыходности и сразу же вскочил. Матрас! Одной рукой он сорвал его с кровати и увидел зеркальце. Осторожно, будто боясь его разбить, герцог взял его в руки и обнаружил, что это зеркальце, принадлежало Софье. Но что оно делает в комнате Ольги? «Она пришла сюда не с пустыми руками»...
И снова Даниэл помчался по коридорам замка, как большой, черный ворон, пугая разбегающихся слуг. Ворвавшись в спальню Софьи, он дернул ящичек дамского столика и резко выдохнул - перед ним лежало точно такое зеркальце. Его сердце трепетало от волнения и надежды, когда он выскочил из замка и кинулся в кузню.
- Где цыган? - заревел он, вертя головой, в поисках кузнеца. - Где кузнец? Мне нужно, чтобы он сказал, как найти старую цыганку!
- Ваше сиятельство... - двое молодых кузнеца смотрели на него, широко распахнутыми глазами. - Цыгане только что ушли...
- Как ушли?! Я час назад видел старуху в часовне!
- Наверное они еще не успели далеко уехать, ваше сиятельство! - воскликнул один из парней. - Их кибитки выехали из ворот замка, не больше чем пятнадцать минут назад!
Даниэл выбежал из кузни и за несколько минут, уже был возле ворот. Громыхнув засовом, он переступил границы замка и порыв ветра ударил его в лицо. Перед ним простиралось белоснежное поле, засыпаемое снегом, даже следов от повозок не было видно в этом снежном апокалипсисе. Табор, будто растворился в гудящей круговерти...
- Верджил! Верджил!!!
Этот рев раздался с самого низа башни и Верджил вскочил с кресла. Он с волнением смотрел на дверь, слыша как по ступеням мчится Даниэл. Когда он ворвался в комнату, на его лице было такое выражение, будто он увидел воскресшую Софью.
- Что случилось?!
Стараясь говорить быстро, Даниэл рассказал ему о цыганке, о ее словах и о зеркалах.
- Цыганка сказала: «Она пришла не с пустыми руками и ушла не с пустыми руками», - повторил Верджил, начав волноваться не меньше чем Даниэл. - Что она унесла с собой?
Они переглянулись и в один голос произнесли:
- Стрекозу!
- Она должна была защищать их от колдовства здесь... И стрекоза справилась, - Даниэл схватил книгу и начал листать ее с конца. - Но как брошь может вернуть женщин обратно?
- Мне кажется, зеркала в этом случае играют более важную роль, - предположил Верджил. - Вещь, принесенная из будущего, не может существовать с собой же в прошлом, а это значит, что зеркала могут открыть проход.
- Вот! Я нашел! - Даниэл хлопнул ладонью по книге. - Ты прав! Такие вещи открывают проход между мирами!
НАШЕ ВРЕМЯ
Мы с Ниной проспали до обеда, благодаря тому, что всю ночь разговаривали, плакали и смеялись. На душе стало светло и ясно, словно она излечилась от страданий и в ней загорелся слабый огонек надежды. Пока Нина была в душе, я сварила кофе и по привычке прикоснулась к броши, но мои пальцы нащупали лишь мягкую ткань пижамы. Стрекозы не было. Я бросилась в спальню и сорвав одеяло с кровати, с облегчением увидела ее на простыне. Ох, слава Богу... Но стоило мне протянуть руку, как вдруг она вспорхнула и затрещав крылышками взмыла к потолку.
- Нина! - закричала я, остолбенев от изумления. - Нина, быстрей!!!
Через секунду, Нина стояла в дверях и смотрела на меня испуганными глазами.
- Что случилось?!!!
- Брошь... Стрекоза... - я пальцем, показала на порхающую стрекозу. - Она ожила!
Нина подняла глаза и они стали увеличиваться в размерах.
- Но как... Как это возможно?
Она принялась шарить по карманам халата и прошептала:
- Моей броши нет...
Стрекоза тем временем, опустилась ниже, трепыхая искалеченным крылышком и села на зеркальную дверцу шкафа.
С замиранием сердца, мы наблюдали как поверхность зеркала мутнеет и в этой серой мгле, появляется узкий коридор. В его конце, появилась сначала одна фигура, а следом другая. Эти силуэты дрожали и расплывались, но мы знали кто это. Я схватила Нину за руку и потащила к зеркалу, но она вдруг уперлась и замотала головой:
- Нет! Я не брошу сына!
- Пэтти,... верь мне... - прошелестело в воздухе. - Верь мне...
Коридор в зеркале начал мигать и искажаться. Стрекоза затрепетала еще сильней и ее, только что живые крылья, стали опадать на пол, с тихим звоном. Мы переглянулись и прыгнули в зеркало, крепко держась за руки.
А где-то в загородном санатории, возле зеркала, лежали драгоценные крылья стрекозы, сверкая на облезшем полу. Кровать, отражающаяся в зеркале была пуста и на ней медленно увеличивалось влажное пятнышко от одинокой капельницы, равнодушно продолжавшей свое дело.
АНГЛИЯ
- С Рождеством, милая, - Даниэл вошел в спальню и обнял меня сзади.
- И тебя с Рождеством, - прошептала я, стоя перед зеркалом.
Его руки скользнули по моей шее и что-то приятно-прохладное, легло мне на грудь.
- О Боже, Даниэл!
Изящное, бриллиантовое колье, искрилось под светом свечей миллионами бликов.
- Тебе нравится? - он поцеловал меня в шею.
- Да! Очень! - я повернулась к нему и потянулась за поцелуем, но он остановил меня:
- Это еще не все.
В его руках появилась круглая коробочка и герцог медленно открыл ее.
- Как же я тебя люблю!!! - мои руки дрожали, когда я взяла подарок. - Ты запомнил!
Серьги-птицы от деревенского ювелира, нежно поблескивали на синем бархате.
- Я рад исполнять все твои желания, - шепнул он. - Теперь можешь поцеловать меня, девочка.
Это Рождество, возможно было не таким веселым, как должно быть, но ведь и события, предшествующие ему, были трагическими. Мы все собрались возле большой ели и возле тепла камина, было уютно и по праздничному светло. Даниэл и Верджил, распевающие гимны со слугами, я с Адамом на руках, кузина Элена, весело жующая печенье в новом платье, которое для меня сшила Фло на Рождество и конечно Нина, не отпускающая от себя худенького подростка с абсолютно лысой головой, но с румянцем на бледном лице. Время чудес. Время любви...
Продолжение книги «Двери в преисподнюю» - «Ведьмин рассвет. Адам».
