Луна из Ада. Маргул
В имении все были в шоке. Клава сразу же кинулась к сестре, не понимая как она оказалась здесь, а Валера смотрел на меня с неким восторгом и уважением. Валентин Леонидович был бледен и испуган, а его жена расплакалась непонятно отчего. То ли от вида дочери, то ли от чувства вины перед ней.
- Папа, не отдавай меня ему! - взмолилась Маруся и Валентин Леонидович прижал к себе свое чадо.
- Прости меня... Прости... Я не знаю что на меня нашло... Мне казалось он хороший человек... Господи, я словно во сне был! Машенька, что он делал с тобой? Твоя болезнь это его рук дело?!
- Я все расскажу потом, - слабо произнесла девушка, вымотанная этим приключением. - Мне нужно отдохнуть... Только не оставляйте меня одну!
- Господи, да конечно! Милая моя! - Валентин Леонидович поднял дочь и понес на второй этаж.
- Я побуду с ней, - сказала Клава и направилась следом. Я остановил ее и вложил в руку крест:
- Положи его рядом с ней.
Клава удивленно посмотрела на меня, но наверное что-то увидела в моем взгляде и кивнула.
- Что там произошло? - Валера закурил и подошел к окну. - На острове горит свет... Скорее всего, сейчас тут будут гости.
- Николай? - криво усмехнулся я. - Я обнаружил очень интересные вещи, которыми он занимается.
- Да? И что это?
- Николай - колдун, - сказал я, понимая, что после этого Валера припишет меня к сумасшедшим.
- Что??? Я не ослышался??? - воскликнул товарищ. - Ты это серьезно???
- Вполне, - я рассказал ему об увиденном и по мере моего рассказа, лицо Валеры все больше вытягивалось.
- Я даже не знаю что сказать...это какая-то странная мистификация...
В этот момент, входная дверь хлопнула и в гостиную ворвался Николай:
- Где моя жена?!
- Она отдыхает, - я выступил вперед и заметил, что Николай был разъярен не на шутку. - Маруся хочет остаться в доме родителей.
- А это не тебе решать! - выплюнул он мне в лицо. - Я немедленно хочу видеть ее!
- Николай, я прошу вас уйти, - на лестнице появился Валентин Леонидович. - Если Маруся захочет вас видеть, я сообщу вам.
Он угрюмо посмотрел на нас и в его глазах загорелось страшное, черное пламя.
- Что ж...я уйду. Но это вы затеяли зря.
Николай вышел, громко хлопнув дверью и неожиданно, дом потряс раскат грома, от которого задребезжали стекла. Валентин Леонидович поспешно перекрестился, не смотря на свое партийное прошлое.
- Я не понимаю, как,...как я согласился отдать Марусю этому проходимцу!
- Откуда вы знаете его? - спросил я и мужчина устало провел рукой по лбу.
- Мы познакомились в доме одного влиятельного чиновника и я сразу попал под его, какое-то удивительное, влияние. Мне представили его как очень состоятельного антиквариата, и что его услугами по приобретению редких вещей, пользуется вся партийная верхушка. Николай стал вхож в мой дом, где и встретился с Марусей... Мне казалось они нравятся друг-другу... Господи...это какое-то наваждение...
Я лишний раз убедился, что Николай использовал какие-то манипуляции, не подвластные человеческому разуму, чтобы овладеть Марусей и заморочить голову ее отцу.
- Он очень интересовался домом на озере, - добавил Валентин Леонидович. - Постоянно спрашивал за него, порывался побывать в нем и вот он добился своего...
- Что же его притягивает туда? - Валерий был поражен происходящими событиями. - Зачем ему этот дом?
- Там находится какой-то вход, - ответил я. - Я не знаю, что именно скрывают недра ужасного дома, но именно это и нужно ему.
- Давайте отдохнем, - Валентин Леонидович выглядел подавленным. - С рассветом мы решим, что делать. И с Николаем, и с проклятым домом...
- Я устроюсь в кабинете, возле комнаты Маруси, - сказал я. - Так мне будет спокойнее.
Поднявшись наверх, я услышал тихий разговор, доносившийся из спальни Маруси - Клава была там.
Расположившись в большом кресле, я приготовился бодрствовать до утра и вскоре стал прислушиваться к тишине спящего дома. Мерно тикали часы над камином, за окном плескалось озеро и мне вдруг показалось, что в приоткрытую створку окна, вливается молочно белый туман, клубится по стене, сползая на пол и поглощает в свою плотную завесу контуры мебели. Странное оцепенение охватило меня, веки стали свинцовыми и я провалился в глубокий сон.
Очнулся я от громкого крика, который звоном откликнулся в моей тяжелой голове. Вскочив с кресла, я, с трудом преодолевая сонную одурь, кинулся в комнату Маруси.
Ее нигде не было, Клава крепко спала на небольшом диванчике, а кричала Калерия Антоновна, вывалившись из окна по пояс.
- Что случилось?! - я схватил кричавшую женщину и втянул ее в комнату. - Где Маруся?!
Она как-то дико посмотрела на меня и снова ринулась к окну, бормоча что-то непонятное, а оттого и страшное. Я остановил ее и сам высунулся из окна, чтобы увидеть, что ее так напугало и в ужасе замер... На каменных ступенях, раскинувшись как подстреленная птица, лежала Маруся. Ее голова была неестественно вывернута и в темноте, блестящие, мертвые глаза смотрели в сторону острова.
Ничего не соображая от горя, я почти выбил дверь и побежал вниз, сбивая с ног сонных домочадцев, проснувшихся от крика Калерии Антоновны.
Все ступени были в крови, она стекала по ним тонкими ручейками в клумбу с белыми астрами и я чуть не упал, подскользнувшись на этих багровых потеках. Маруся была белой как мел и на ее лице застыла гримаса ужаса. Нагнувшись над ней, я заплакал, виня себя в ее смерти и сразу заметил изящную розу из кружевного металла, покоившуюся на груди девушки. Страшная, холодная печать - печать смерти...
Утро началось с плача и стенаний родных Маруси. Тело ее обмыли, одели в белое с кружевами платье и теперь девушка покоилась в гробу в большой гостиной. Приезжала милиция и скорая и сколько я не пытался доказать усатому следователю, что Марусю убили, он лишь отмахивался от меня и твердил, что девушка выпрыгнула из окна сама, об этом говорило положение тела и отсутствие признаков борьбы на нем. А еще оказалось, что Маруся оставила после себя предсмертную записку, в которой говорилось, что она уходит из жизни добровольно, измученная долгой болезнью. Но это было неправдой! Я знал это! И никакой записки в комнате я не видел! Милиция уехала, скорая тоже, а мы остались в гнетущей тишине дома, пахнущего смертью.
- Нужно сообщить Николаю, - сказала, всхлипывая Калерия Антоновна. - Он ведь муж ее...
- Только через мой труп! - зло воскликнула Клава. - Я уверена, что он причастен к ее смерти! Маруся меня просила, чтобы его не пускали к ней! И даже перед мертвой сестрой, я сдержу свое слово!
- Нельзя обвинять человека, - начала было женщина, но Валентин Леонидович прервал ее:
- Так хотела Маруся! Я тоже склонен верить, что он причастен к ее гибели! В свете его последнего визита, это кажется очень правдоподобным!
Я же был уверен в его вине и догадывался, что странный сон, охвативший почти весь дом, дело рук Николая. Глядя на высохшее за время болезни, тело Маруси, я хотел убить его, закопать на том проклятом острове живьем, чтоб он в полной мере ощутил мучения бедной девушки.
Хоть это и был дом партийного чиновника, но следуя вековым традициям, которые не в силах была искоренить советская власть - к гробу пригласили священника.
Он приехал к вечеру, чтобы помолиться над покойной и отпеть ее на кладбище возле имения. Молодой, с темной, густой бородой и умными глазами, он сразу понравился мне. Звали его отец Тихон и он тут же увидел во мне того, кому можно рассказать кое-что и не быть осмеянным.
- Я много слышал о доме на острове, - сказал он. - И уверен, что там поселилась нечистая сила. Мне больно знать, что она нашла пристанище на этой благодатной земле. Уверен, что и эта молодая женщина, погибла от рук нечистой энергии, блуждающей здесь. Расскажите мне все.
Я поведал ему все, что знал и отец Тихон внимательно выслушал меня, качая головой.
- Демон не успокоится, пока не заберет бедную душу, привязанную к этому гробу до своего погребения. А это значит, что Николай придет сюда ночью, чтобы завершить начатое. Мы должны быть на чеку и не дать этому ублюдку, забрать невинную душу.
- Но как? Николай может воздействовать на разум людей, вводить их в транс, заставлять спать или грезить на яву. Он колдун, батюшка и вряд ли мы сможем противостоять ему, - ответил я. - Это невозможно.
- Но ведь по твоим рассказам, крест с мощами святого, отогнал демона! - горячо заговорил отец Тихон. - А значит боится полчище гадов божьего знака! Боится! Вера и святые предметы помогут нам! Разве ты не хочешь спасти душу Маруси?
- Хочу! Конечно хочу! - воскликнул я. - Но что мы можем?
- Нам нужно приготовить святую воду, ладан, свечи, - отец Тихон раскрыл свой саквояж и достал библию. - Продержимся до утра и все. Душа спасена.
Убитая горем мать Маруси, слегла и возле гроба дежурили Клава и Валентин Леонидович. Нам стоило большого труда, чтобы отправить всех отдыхать и остаться с Марусей.
Как только все ушли, отец Тихон начертил мелом круг вокруг гроба, зажег свечи и ладан. Он дал мне в руки библию и показал откуда нужно читать.
- Чтобы не произошло, не выходи из круга, - сказал он. - Продолжай молится и не смотри на все, что будет происходить вокруг тебя.
Я пообещал ему это и приготовился к худшему.
Дом погрузился в спящую тишину, лишь мерное чтение священника, звучало над гробом. Я в пол голоса вторил за ним, прижимая к себе крест с мощами.
Где-то без пяти двенадцать, из окон полез уже знакомый мне туман и отец Тихон дал мне выпить и умыться святой водой.
- Держись и ничего не бойся.
Туман клубился возле черты, нарисованной священником, но пересечь ее не мог, вытягиваясь в плотную стену. Внезапно, в этом тумане, я увидел лицо Николая. Оно приблизилось к кругу и злобные глаза уставились на мертвую. Его рука попыталась пролезть внутрь, но тут же он ее отдернул, скривившись от боли.
- Вставай из гроба! Вставай! Ты жена моя! Иди на мой зов! - прошипел он, прожигая тело своим взглядом. - Вставай!
Отец Тихон стал еще громче читать молитвы, а я с ужасом смотрел на лицо Николая, не в силах отвести глаза от этого страшного наваждения.
- Господи Боже мой! - вдруг воскликнул священник и я резко обернувшись, увидел как Маруся села в гробу, а ее голова медленно поворачивается по часовой стрелке до упора.
Блеклые глаза мертвеца уставились на Николая и он с торжеством выкрикнул:
- Встань из гроба и убей их! Слушай меня!
Маруся перекинула ноги через край гроба и только попыталась соскочить на пол, как отец Тихон плеснул в нее святой водой и мертвец упал обратно.
- Клади крест ей на грудь! Быстро! - закричал он и я, кинулся к дергающемуся трупу.
Стоило мне положить крест на грудь Маруси, как она затихла, будто придавленная свинцовой плитой.
- Нет! Нет! - закричал колдун, метаясь за чертой. - Я уничтожу вас!
- Не дождешься! - отец Тихон плеснул и на него святой водой, отчего колдун затрясся и покрылся волдырями.
Его темный силуэт вытянулся и с жутким свистом вылетел в окно. После этого во всем доме начали лопаться стекла, фонтаном осколков, осыпая пол и мебель.
Мы попадали на пол, чувствуя как содрогается фундамент и когда все затихло, я увидел, что над озером поднимается багровый рассвет.
- Не может быть... Разве уже утро???
- Да. Так всегда бывает, - священник с трудом встал. - Это колдовские силы, засасывают в себя время, словно черная воронка...
- Он вернется? - я посмотрел на посиневший труп Маруси.
- Нет. Сегодня она упокоится в освященном месте и ему тут нечем поживиться больше, - ответил отец Тихон. - Затаится нечисть...
Со своих комнат начали выходить изумленные и напуганные родственники Маруси. Разбитые окна, ужасный запах серы и поваленные деревья аллеи, ведущей к озеру, привели их в ужас.
- Господи, что здесь произошло? - Валера был шокирован увиденным. - Почему никто ничего не слышал???
- Вы были скованы колдовским сном, - сказал священник. - Это дело рук Николая.
- Святый Боже, - прошептал Валентин Леонидович. - Хорошо хоть Калерия этого не видит...
- Бедная моя сестра, - заплакала Клава, подходя к гробу. - Какое чудовище укоротило твою жизнь...
- Нужно приказать слугам, чтоб они убрали стекла и готовиться к похоронам, - устало произнес отец Тихон. - Бедное дитя должно упокоиться с миром...
На следующий день, имение опустело, лишь рабочие вставляли стекла, а оставшиеся слуги, одевали на мебель чехлы. Дом на острове тоже оказался закрытым. Мы, мужчины, отправились туда, на свой страх и риск, но ни колдуна, ни его мерзкой прислужницы там не было. На пустой веранде свистел ветер, нося листья и закручивая их в воронки и казалось где-то в глубине острова, звучит тоскливое вытье.
- Куда же он делся? - зло произнес Валентин Леонидович. - Сейчас бы ему не помогли даже его адовы хозяева!
- Затаился до следующего раза, - вздохнул священник. - Явится он сюда, как только время его придет...
