Тёмное Рождество
Он вернулся в свой город и в свой дом по праву рождения. Но,... он оборотень! И в это тёмное Рождество охотники снова настигли его. Но на этот раз он не будет прятаться. Ему есть за что бороться..
Он обхватил её бедра и резко вошёл в неё, двигаясь то быстро, то медленно, то вторгаясь в неё мощными толчками, то дразнящими, лёгкими движениями. Девушка подавалась ему навстречу, желая ощущать его бесконечно долго внутри себя.
- О, да! Да, девочка, ты всё делаешь правильно!– прохрипел он и, ощутив, как она сокращается, громко застонал впиваясь в её губы...
Оля словно плыла по невесомому облаку, чувствуя себя лёгкой и переполненной удовольствием. Она не заметила, как заснула, и как мужчина покинул её спальню.
* * *
Проснулась Оля оттого, что Маришка забралась на неё сверху и принялась легонько дёргать за волосы.
- Вставай, мама! Там снежно-преснежно!
Оля испуганно покрутила головой, но мужчины рядом не было. Александр ушёл. А может, это ей приснилось?
За окном разгулялась метель, и засыпанные снегом улицы выглядели чистыми и праздничными. Преодолевая сугробы и пряча лица за шарфами и воротниками, сновали редкие прохожие, под окном скрипел старый фонарь, а лапчатые ели, росшие в саду, казались покрытыми ватой.
Маришка уже умчалась и громко пела где-то на кухне, старательно выводя: "В лесу родилась ёлочка-а".
Оля улыбнулась и встала. Как же он вчера попал в дом? Неужели она забыла закрыть окно? Странно... Но, чем больше девушка вспоминала подробности этой ночи, тем сильнее смущалась, не представляя, как теперь будет общаться с ним и смотреть ему в глаза. А вдруг он подумает, что она легкодоступная? Оля выглянула из окна и посмотрела на противоположный дом. Засыпанный снегом он спал, и, похоже, из него еще никто не выходил...
- Мама, я хочу чай!
- Иду! - Оля поглубже закуталась в халат и пошла на кухню.
* * *
Александр долго не мог подняться с кровати. Тело, расслабленное после секса, совсем не хотело его слушаться, и он блаженно улыбнулся. Девушка была очаровательной и желанной. Давно он не ощущал ничего подобного, и это ему нравилось, будто что-то новое и прекрасное охватывало его, согревало давно заледеневшее сердце...
Он снова вспомнил родителей... Он знал, что их семья не такая, как другие люди, но для него это казалось вполне нормальным, и их дом был гостеприимным для всех, несмотря на их происхождение... Но в ту ночь он узнал, что бывает страшная ненависть, которая уничтожает всё вокруг себя только потому, что ты другой...
- Мы - иные, - говорил ему отец, внимательно глядя на него своими умными глазами. - Но ты должен помнить, что мы не обижаем слабых и не убиваем остальных людей, не похожих на нас. Понимаешь? Наша сила не для того, чтобы причинять боль.
Александр всегда слушал отца, но его слова казались ему такими далёкими и непонятными. Когда мама прижимала его своими прохладными, ласковыми руками, он втыкался, как щенок, в её юбки, пахнущие лимоном, и блаженно улыбался.
- Петр, он ещё маленький... потом... всё потом...
- Он должен знать, Наташа. Быть оборотнем - нелёгкая доля, он должен научиться скрываться, - отец всегда спокойно разговаривал с мамой, и они были чудесной парой.
Слово "оборотень", стало чаще появляться в лексиконе родителей, и маленький Саша начинал понимать, что оно имеет непосредственное отношение к нему, после того, как в семь лет ему жутко захотелось крови...
А потом пришли они. Охотники. Кровавая расправа произошла в предновогоднюю ночь и навсегда оставила след в его памяти. Охотники безжалостно отрезали головы собравшимся в доме друзьям родителей, а их огромные псы терзали уже обезглавленные тела, и страшный запах убийства поплыл по комнатам, заглушая аромат ёлки и марокканских апельсинов...
Отец почти бросил его в подвал, дверца которого была спрятана под ковром, и Александр испуганно дрожал в сырой темноте, слыша, как эти звери убивают его родителей... Он выбрался наверх через несколько часов, прислушиваясь к оглушающей тишине и стараясь не смотреть на мамино тело, неузнаваемое и изуродованное. Глотая слёзы, побежал в спальню родителей. Побросав в папин саквояж все драгоценности из маминой шкатулки, мальчик покинул дом и побрёл по светящимся праздничными огнями улицам... Новый 1897 год сделал его сиротой...
Александр сел в кровати и обхватил голову руками. Нужно было двигаться дальше. Не жалеть себя, а заканчивать начатое, пока не пострадал его сын. Нужно было уничтожить оставшихся охотников, которые могли найти его первыми и причинить боль маленькому мальчику, занимавшему главное место в его жизни.
* * *
Оля тепло одела малышку и они вышли на улицу, намереваясь слепить самого красивого снеговика. Снег легко скатывался в шары, и вскоре возле их дома стоял почти готовый снежный толстяк. Маришка весело прыгала возле него и повизгивала от счастья, сжимая в пальчиках здоровенную морковку.
- Мама, давай вставим! Давай уже вставим!
Оля взяла из её рук морковку и приделала её к голове снеговика, поглядывая на соседний дом. Он словно заснул, засыпанный снегом. Где же Александр? Может, они с Никитой куда-нибудь ушли?
Оле было немного неприятно оттого, что ночное происшествие грозило превратиться в обычную интрижку при свете дня. Ей казалось, что после такого, мужчина должен был, как минимум, позвонить...
- Доброе утро, - мужской голос прервал её размышления, и Оля удивлённо повернулась на него.
Перед ней стоял высокий худощавый мужчина в чёрном пальто и широкополой шляпе, половину его лица скрывал широкий шарф, и лишь острые глаза неприятно осматривали ее.
- Доброе, - кивнула Оля, ожидая продолжения. Маришка прижалась к ней и опасливо наблюдала за мужчиной.
- Извините, что прервал вашу милую игру, - он посмотрел на дом Александра. - Вы не могли бы мне сказать, кто живёт здесь? Я ищу мужчину с маленьким мальчиком.
- А почему это вас так интересует? - Оля тоже покосилась на дом и увидела, как на порог, таща за собой санки, неуклюже выбирается Никита. Мужчина тоже заметил малыша и его глаза под полями шляпы неприятно блеснули.
- Ради Бога, простите, что отнял у вас время, но, похоже, я пришёл по адресу, - он кивнул на малыша. - Здесь живут мои родственники.
