Месть из глубины веков
- Значит, это вы Пашкину избу купили? - председатель сельсовета, довольно молодой ещё мужик, как-то странно посмотрел на нас с Тамарой.
- Мы. Родственники покойного хозяина такие символические деньги просили, что грех не приобрести. Дом большой, добротный. Небольшой ремонт, воду провести - и настоящее поместье будет.
- Дом, оно конечно, оно так... - пробормотал себе под нос мужик, доставая из шкафа толстую регистрационную книгу. - Ну ладно, давайте запишу вас, новые жители деревни.
Когда мы с Томой шли домой, она вдруг спросила:
- Юр, а тебе не показалось, что председатель какой-то странный? Он будто что-то от нас скрывал, будто знает о доме что-то необычное..
- Не бери в голову! Сельские жители бывают немного странные. И городских они недолюбливают. Завтра приедут мастера скважину бурить...Воду проведём, всё наладим и заживём....
Я занялся ремонтом нашего новоприобретённого дома, а Тамара возилась по хозяйству, разбивала клумбы и грядки, закупала саженцы и рассаду. Мечтала, как будет на своём огороде рвать ранний салат, как будут благоухать под окнами розы. Надо сказать, что меня немного удивило, что двор такой пустой, неухоженный. Ни кустика, ни цветочка, только огромная акация. Не по-нашему это. Для любой хозяйки растения по окном - дело чести. Да и участок за домом, где полагалось бы быть саду, тоже особенно глаз не радовал. Но я всё списывал на то, что жил тут одинокий старик, ни жены, ни детей. Дед прикладывался к бутылке, вот ему и не до сада-огорода было.
Участок наш находился на краю села, на высоком холме. Внизу блестела река. От пейзажей просто дух захватывало. Именно они, а не столько низкая стоимость дома, привлекли наше внимание и покорили сердца. Но, время шло, а с огородничеством у нас что-то не складывалось. Первые всходы побили морозы. Пересаженную рассаду смыло в овраг сильным ливнем. Хилый цвет на деревьях в саду слопали насекомые, а выжившие завязи постепенно отвалились сами по себе. Высаженные Томой кусты роз, ещё вчера сочно зелёные, вдруг скукожились и пожелтели, потом почернели и опали. Только голые ветки, оплетённые паутиной, украшали клумбы.
Любимая была в отчаянии. Да и мне, признаться, становилось не по себе. Понимаю, что мы садоводы начинающие, неопытные, что-то и не так делаем, но чтобы всё разом погибло! Решил спросить совета у соседей. Две ближние избы пустовали, а с хозяйкой третьей, тёткой Марьяной, мы познакомились, когда приезжали смотреть дом. Только я об этом подумал - скрипнула калитка. Надо же, сама соседка и пожаловала.
- Здоровьица, сосед! Что-то ты смурной сегодня?
Рассказал вкратце о своих проблемах. Тётка покачала головой:
- Эх, зря я понадеялась, что всё в прошлом! Надо было вас раньше предупредить о проклятии. Вон она, кровопийца, никак не угомонится! - Марьяна кивнула головой в сторону акации. - Пока кровушки вашей не напьётся, не успокоится ведьма!
Ага, как водится, сейчас начнёт про призраков и колдунов заливать. Я в эту чушь не верил никогда.
Однако, старая Марьяна поняла, о чём я подумал, нахмурилась:
- Знаешь, Юра, вы бы съехали куда отсюда на время. Акация скоро зацветёт, как бы беды не случилось. Её запах похлеще чужеземной отравы будет - угореть можно.
- Марьяна Ивановна, да что это вы сказки рассказываете? От запаха цветов ещё ни кто не умирал.
- Ну, моё дело предупредить. Ладно, пошла я, кур кормить пора. Всего доброго вам!
Женщина побрела к себе, а я решил супруге ни чего не говорить. Она у меня впечатлительная очень, ей такие страшилки противопоказаны.
Через день дерево, которое одно и зеленело на голом холме, зацвело пышным белоснежным цветом. Воздух сразу наполнился ароматом, который пьянил получше крепкого вина. Но, недолго мы с женой радовались. К вечеру у меня начала болеть голова, глаза горели огнём, сердце стало колотиться как бешеное. Однако, я всё ещё отказывался связывать плохое самочувствие с распустившимися цветами. На рассвете проснулся от странных сдавленных звуков. Вскочил. За окном светало. Тома лежала на полу в неестественно вывернутой позе, хрипела, ноги её слабо дергались.
- Дышать... трудно... давит.. - просипела супруга.
Я подхватил любимую на руки, вынес во двор, смочил грудь холодной колодезной водой. Схватил мобилку - скорую вызвать. Слава богу, связь была. Но, приехала бригада только через сорок минут - из райцентра, где была больница, путь не близкий, да и дорогу недавний дождь размыл. Тамаре было уже всё равно - она умерла от удушья....
Я похоронил жену в её родном городе, рядом с родителями. В наш дом не приезжал до самой осени. Не мог. Кое-как перекантовался у друзей в городе, пока боль немного не утихла. Решил дом продать и уехать куда глаза глядят. Риелтор, которому поручил продажу, настоял, чтобы я поехал с ним и показал, что там да как. Пришлось согласится. Деньги ведь не лишние, да и вещи кое какие надо было забрать. У своей калитки стояла тётка Марьяна, будто ждала нас. Увидела, выбежала на дорогу и упала на колени. Еле подняли её. Старуха рыдала приговаривая:
- Прости сынок, что не сказала всего сразу! Сгубила молчанием твою ненаглядную!
Мы долго успокаивали тётку и когда она успокоилась, то поведала нам такую легенду.
На этом самом холме, лет триста назад, стоял дом колдуна. Ведьмы со всей округи собирались сюда на шабаш. И решили сельчане их всех повязать да и спалить эту нечисть. Так и сделали. Напали неожиданно, похватали этих демониц и связав верёвками, обложили дровами. А среди них была одна колдунья с дочкой. Девочка лет пяти была невинная, крещённая. Стала несчастная мать-ведьма просить, чтобы отпустили хоть ребёнка. Да куда там! Сельчан в их злобе было уже не остановить, они в каждом видели зло. Срубили мужики кол из молодой акации, вбили на этом холме, привязали к нему девочку да и подожгли первой... Страшно кричала малышка, сгорая заживо. А мать её прокляла всех до двадцатого колена, кто на этом холме жить вздумает. С тех пор растёт на этом месте красавица-акация, но все женщины, поселяющиеся здесь, умирают молодыми в страшных муках. Задыхаются от удушья, как та девочка на костре....
Юрий. Украина.
