Сладость или шалость ?

Они пришли ко мне оба: муж и сын. Я так давно их не видела.  Смерть забрала моих родных...

Я хлопотала по дому когда ко мне зашла дочка Лида.
- Мам, привет! Я на секундочку забежала, - она поцеловала меня.
- Почему только на секундочку? Садись, покормлю тебя. Я как раз борщ приготовила. Будешь?
- Ой, мамулечка, не знаю... - Лида нерешительно топталась на пороге. - Я вообще-то по делу... Ладно, давай. Умеешь уговорить!

Я быстро накрыла стол и поставила тарелку с борщом и пампушки.
- Полный восторг! Райское наслаждение! - дочка, зажмурившись, смаковала мою стряпню.
- Спасибо, солнышко, - я улыбнулась. - А что за дело?
- А, да! Я же за тыквой пришла. Есть у тебя?
- Да, правда немного. Я мало посадила,так, только для тыквенной каши. Внук любит, приходится угождать!
- Здорово! Мне всего одна нужна.
- Зачем? Я сама вам приготовлю.
- Мне не для этого. У Сеньки в школе будут отмечать Хэллоуин.
- Хэлло... что? - не поняла я.
- Праздник такой. В Америке его широко отмечают и у нас недавно начали, - объяснила дочка.
- Зачем нам чужие праздники?

Пожилым людям сложно принимать что-то новое. Мне уже поздно переучиваться. Не понимала я этой эйфории от Дня святого Валентина, теперь еще Хэллоуин...
- Ну, знаешь, в школе они все празднуют, и меня под шумок заставил с этой тыквой возиться.
- А тыква-то зачем?
- Традиция такая, - пояснила Лида. - Вообще, это День всех святых, ну, там ведьмы, привидения.
- Господи, еще нечисть славить!
- Не только. Я покопалась в Интернете, оказывается, такая традиция есть и в христианстве. Только у нас поминают умерших. Мамочка, прости, что напомнила...
- Ничего, доченька, - я вытерла, набежавшие слезы.

Одиночество давалось мне тяжело.

Умершие... Я сразу вспомнила мужа, которого похоронила только в прошлом году. Рана еще не зажила, кровоточила. Яшенька всегда говорил, что не оставит меня, но судьба распорядилась иначе.  Смерть забрала у меня любимого человека, с которым я прожила сорок пять лет. Теперь я одна... Конечно, есть доченька, обожаемый внучёк Сенечка, но мы живем отдельно, хоть и на одной улице.  Лида не забывала обо мне, часто приходила, и я к ним забегала на огонек, но там своя семья.  Одиночество давалось мне тяжело. Я старалась чем-то себя занять, чтобы заглушить боль потери. Совсем, как сорок лет назад, когда я потеряла своего сына Сашеньку...

- Мамочка, а ты тоже можешь отметить этот день, С тыквой не возись, это просто традиция, больше для детей, а вот свечку за папу и брата поставь, - тихо сказала Лида. - Говорят, что так нужно поминать тех, кто умер в мучениях...
- Я так и сделаю, - ответила ей.

Сашенька, мой первенец, прожил всего шесть лет... Его засыпало песком. По соседству с нашим поселком строили многоэтажку, дети часто туда бегали играть. Если бы я знала, то запретила бы, но Саша скрывал. Мальчишки... Вечно их тянуло на приключения. Он залез в карьер, а песок обвалился. Пока ребята позвали на помощь, пока откопали, Сашенька уже задохнулся. Я тогда думала, что сойду с ума от горя... Он был моей радостью, гордостью. Умный, добрый, красивый, талантливый мальчик. Рисовал красиво. Его рисунки до сих пор висят на стенах дома. Каким-то чудом мы с Яшей пережили это горе. Через три года родилась Лида, и душа начала потихоньку оттаивать...

Я обязательно вас завтра помяну.

- Знаешь, я хочу приготовить любимое печенье Саши - овсяное в шоколаде.
- Конечно, мамуль, - дочка подошла ко мне и обняла. -Мы зайдем всей семьей к тебе завтра вечером, хорошо? Вместе помянем... Кстати, Сенька у порога скажет: «Сладость или шалость?» Угостишь его печеньем.  Так надо.
- Вот же выдумали! - улыбнулась я. - Хорошо, приходите. Лида доела, схватила тыкву и, чмокнув меня, побежала по своим делам.

Я решила убрать в доме.  Взяла тряпку, чтобы вытереть пыль, но увидела за стеклом серванта рисунок Саши, и руки опустились. Снова нахлынули воспоминания. Это мой любимый рисунок - наша семья на море. И подпись детской рукой: «Я вас очень люблю». Я бережно взяла листок и зарыдала, завыла: «Как же больно без вас, родные мои! Как невыносимо! Простите, что я осталась здесь, а вы... там, - думала я, целуя рисунок. - Я обязательно вас завтра помяну. И печенье твое, Сашенька, испеку».

Проворочалась всю ночь, снились мне мои любимые. Но на утро встала бодрая. Идея вспомнить и почтить их души меня вдохновила.  Хотелось все сделать правильно. Когда до прихода Лидочки с семьей оставалось чуть больше часа, в дверь постучали. Я удивилась, что они так рано, но взяла печенье для внука и пошла открывать.

На пороге я увидела сына. Не может быть! Ведь Сашенька умер сорок лет назад!  

- Это я, мама, - на пороге стоял...  Сашенька! Я уронила тарелку. - Не бойся, мамочка. Я ненадолго.  Просто посмотрю на тебя.
- Сашенька?! Это ты! Но как? Сынок, родной мой! - я попыталась его обнять, но он отстранился.
- Не надо. Живи, мам. Мы следим за тобой. Оттуда. Я пойду.
- Нет! Подожди! Я с тобой! -крикнула я.
- Тебе еще рано, - он развернулся и пошел к дороге. На обочине я увидела Яшу. Он взял Сашу за руку, они оба помахали мне и растворились в темноте...

- Мам, ты чего на пороге стоишь? - услышала я голос Лиды.  Они как раз заходили во двор.
- Так. Вас встречаю, - ответила я.
- Бабуля! Сладости или шалости? - летел мне навстречу внук. Я обняла его поцеловала и дала печенье...

Галина.