Мой друг - призрак
Мой друг призрак - история о том что даже сама смерть не может стать помехой настоящей мужской дружбе. Ведь друг мой оберегает меня и мою семью даже после своей смерти
Солнечное утро августа выдалось на редкость погожим. На небе ни тучки, как будто сама природа боялась испортить праздник отчаянным ребятам, которые наполняли парк группами и в одиночку. Голубые береты, крепкие тела в тельняшках на сегодня главная достопримечательность городского парка. Я с товарищами встретился в центральном парке у фонтана. Не подумайте, мы не из тех, кто, выпив лишку, идет купаться и орать. Мы сидим по-своему, по-мужски. Рядом с нами тоже устроились ребята в тельняшках. Судя по их виду - вот-вот дембельнулись.
- Он меня в челюсть, а я ему - блок, и ногой как приложился! - молоденький парнишка, уже принявший «соточку», рассказывал своему товарищу о своих похождениях.
- Да подожди ты со своей ногой, - остановил его тот. - Смотри - Михалыч с ветеранами идут!
По аллее парка шла группа людей - это были афганцы, ребята, которых когда-то принято было называть воины-интернационалисты. Среди них Иван Михайлович Филимонов, человек в городе известный, уважаемый как простым людом, так и чинами сверху. Мы с ним не сказать что приятели, но много раз пересекались по жизни, наши жены вместе работают. Да и город у нас маленький, так или иначе все друг друга знают. А уж Михалыча каждый, наверное, знал. Ребята на скамейке продолжали разговор:
- Вот бы кого послушать, а ты ногой... Два ордена Красной Звезды! Да что там говорить - живая легенда!
- Согласен, и подписываюсь под каждой тобою сказанной буквой, - подхватил другой парнишка.
Ребята взяли пакеты с земли, поспешили присоединиться к ветеранам.
- Михалыч, принимай пополнение с серьезным боезапасом, - они встряхнули пакеты: звон бутылочного стекла подтвердил правоту сказанного.
- Здорово, парни! - Иван Михайлович обнялся с ними по очереди. - С праздником! А погодка-то, а! Все для десантуры, - он присел возле столетней липы. - Располагаемся, здесь наше место дислокации.
Расстелили ковер, выложили на него все, что нужно для мужского общения: бутылки вина и нехитрую закуску. Кто-то разлил из армейской фляжки водку по стаканам.
- За ВДВ! Никто, кроме нас! Осушить стаканы до дна!
Команда с удовольствием была выполнена.
- А сейчас за наших братанов, за тех, кто лежит в сырой земле, - сказал Михалыч.
Выпили, помолчали какое-то время.
Алкоголь делал свое дело: пошли разговоры, послышался смех.
- Михалыч, расскажи про Афган, - попросила его присоединившаяся молодежь.
- Да ладно, ребята, чего про него трепаться: война - она и есть война. Она, мож, кому и мать родна, да только не простым солдатам. Хлебнули мы лиха по самое не балуйся. Хотя, и на войне жизнь кипела, молодые были, со всеми отсюда вытекающими последствиями, - хитро прищурившись, шутил Иван. - А рассказать... Расскажу о друге своем, Лешке Кузнецове, земля ему пухом. Такого друга не сыскать во всем белом свете. Он мне жизнь спасал не раз: и живой, и мертвый. Туманно излагаю? А вот слушайте. Верить никого не заставляю, кто под смертью ходил, тот не услышит в моем рассказе фальши. А я что видел и прожил - все расскажу.
Познакомились мы с Лехой в Кандагаре. Я после учебки, он тоже. Я боксом занимался на гражданке - первый разряд, Леха - КМС - мастер, значит. Сперва чуть не подрались из-за какой-то ерунды. Оба ведь с гонором, молодые, горячие. Как спички вспыхивали. Вот мы чуть друг другу не наваляли, а потом - не разлей вода. Ох, и творили мы с ним делов, но это к делу не относится, об этом только шепотом можно. И то не при дамах, - Михалыч хихикнул в кулак.
- И вот, как-то один раз были мы на зачистке кишлака. Миномет поработал с этой стороны, ну мы и наводили здесь порядок. Заходим мы с Лешкой во двор к афганцу старому. Тот Аллахом клянется - оружия нет, по-нашему лепечет - понять можно. Чай предлагает, какие-то сладости. Мы не берем, отказываемся от всего, хотя знаем, что это у них оскорблением считается. Мальчишка при дедуле был, лет двенадцати, а то и моложе, глаза ясные, чертики в них, веселый такой. Я ему еще конфетку дал, потрепал волосы - ребенок же. Нам, взрослым, тяжко, а детям каково? Прошмонал я двор, Леха в жилище пошел.
И только я к выходу - над головой у меня очередь. Оборачиваюсь - Лешка у пацана этого автомат из рук рвет. Подскочил я, мальчишка на полу уже, голову руками закрыл, думает - бить будут. А сам как волчок на нас смотрит, столько ненависти в этих глазах! На долю секунды опередил его дружок мой, успел поднять ствол, очередь вверх ушла. Лежать бы мне на этом дворике, в кровавой лужице сто процентов, если бы не Леха. Я как пошел к выходу, малец этот автоматик откуда-то выудил, видать, погреб у них был во дворе, или черт его знает что. Ну и мне в спину - получи за все хорошее.
Они же все нас ненавидели, от мала до велика. Но я их не сужу. Леха умудрился меня спасти, сам не понимаю как - он же внутри жилища был! Как друг потом рассказывал, ему показалось - будто застонал я. Он и ломанулся во двор быстрее скорости света, а там мальчик меня расстреливать собрался. Ну, что ты с ним делать будешь, с мальчишкой? Он зажался в углу, исподлобья смотрит. Махнул я рукой. И мы ушли с Лехой.
Столько еще было у нас всякого-разного! Война - это же как лотерея. Кому повезет, а кому нет. Каждую секунду под смертью ходили. Меня дважды штопали в госпитале, а на Лешке ни царапинки, думали - в рубашке родился. Все заговоренным его называли. Ошибались: первым улетел дружок мой на родину в цинковом гробу. Неделю не дожил до дембеля: я тогда в карауле был, а он на сопровождении колонны. Попали в засаду к “духам”. Маленькая дырочка во лбу, и все - нет моего лучшего друга Лешки. Я ревел, не стесняясь ребят, грыз землю зубами - спиртом отпаивали. Ничего не мог поделать, слезы ручьем лились...
После демобилизации отдышался немного и на родину к Лехе поехал, к нему на могилу. Поставили с ребятами памятник - все по чести. Мать его поддерживал как мог. Ей-то тоже каково... Двоих сыновей схоронила, война эта проклятая их забрала. А там и муж ее следом ушел - не выдержало сердце. Тут уже и девяностые нагрянули. Сказал бы нам кто в Афгане, что распадется наш великий, нерушимый Советский Союз, как карточный домик, - портянками бы закидали. И пошла потеха: народ нищал, единицы богатели. Заправляла всем братва, криминал расцветал. Ну и мы, афганцы, тоже кучковались, как-то надо выживать. Чего греха таить, много чем занимались. И коммерсантов “крышевали”, и оборзевших на изжогу ставили. Думаю, побаивались нас, потому и уважали. Но бывало, что наши интересы не совпадали с интересами других - стрелять приходилось.
Был у нас в ту пору авторитет, кликуха - Лютый. Беспределыщик каких поискать. Случился у нас с ним конфликт, то есть непонятка. Забили “стрелку”. Подъезжаем на пустырь: справа кустарник, слева - здание заброшенное. Стоят три машины, бригада Лютого - нас ждут. Мы из тачки выходим - стволы при нас. И тут возле большого куста вижу я знакомую фигуру - Леха! А он мне пальцем на крышу здания показывает. Рванулся я к нему - нет никого, только куст на ветру покачивается. Глаза на здание поднял - наверху блеснуло - оптика, значит, снайпер к работе готовится. Я парням шепнул - “кукушка” на крыше. Мол, стойте здесь, я его достану. Зашел сзади и взял его под белы рученьки.
Тот раскололся сразу: чемпионом республики по пулевой стрельбе оказался. Кушать-то всем хочется, ну, он и прибился к бригаде Лютого, киллером числился. Задача у него была поставлена - валить нас всех до единого. Убивать мы его не стали, здоровье только да прыть поубавили. Как это объяснить, не знаю. Но факт - от смерти нас Лешка тогда всех уберег.
Года бегут, все меняется, переболела страна и все стало налаживаться. Я семьей обзавелся: жена Иринушка, сына Алексеем назвал. Тут надо было на рынок съездить, а тачка моя на ремонте. Сосед с племянником как раз куда-то ехать собирались, спешили очень. Я говорю: мол, меня прихватите, вам все равно по пути. Те не против, только, говорят, поспешай, через минуту не выйдешь - уедем, дела срочные. Я быстренько собрался - лечу по лестнице. Смотрю - на площадке Лешка стоит! По губам понял, что он говорит: “Не ходи”. Я глаза протер - что со мной? Никого рядом не было! На улицу вышел - сосед уже уехал, не дождался. А вечером узнаю - разбились соседи. На обгон пошли, и прямо навстречу - битком набитая фура. Машина в гармошку и два трупа, а было бы три, если б не мой погибший друг...
Леха ко мне и по мелочам приходил. Например, я собрался крышу в дачном доме перестилать. Все думал: шифер или рубероид? Это я в магазине тогда был, выбирал. Глядь - а возле листа шифера голова знакомая показалась. Ну, я понял, что к чему. Стоит крыша уже как 10 лет, и ничего ей не делается. Или вот еще что было, когда я и моя семья на волосок от смерти были. Сплю я, значит, в домике-то дачном. Жена с сыном на второй этаж ушли. Вдруг кто-то как даст мне в плечо. Глаза открываю - Леха стоит. Руками машет. В комнате, где супруга с сынком спали, проводка дымиться начала. Еще чуть-чуть - и задохнулись бы.
Вот еще что вспомнил. Шел я как-то домой выпивший. Темно было. Слышу - сзади кто-то упал, будто на спину. И звук такой - как армейскими сапогами в бочину бьют. Каждый из вас знает, что это такое. Я фонарик в кармане нащупал. Свечу - картина маслом. Лежит какой-то юнец, рядом валяется нож. Малек благим матом орет: “Дяденька, не убивайте! Я только шапку своровать хотел! Сапогами-то за что?” А я, надо сказать, в кожаной шапке был. Да только домой шел не в сапогах, как того погода ждала, а в легких туфлях - ну, говорю же, выпивший был. Хоть и темно было, а я у юнца на лице след от сапог армейских увидел. Это только потом до меня дошло, чем бы все закончиться могло. Спасибо, опять же, Лехе.
Я несмотря на то, что дружок мой похоронен за тысячи километров от меня, к нему все равно езжу. Я в Бога не верю, в церковь не хожу. А вот жена моя верует. Истории она все эти знает. А потому за Леху свечки ставит. Черт знает, может, ему от этого лучше. Вот так вот, ребята, вот такая наша крепкая армейская дружба. Я знаю - он всегда со мной, друг мой - Лешка Кузнецов...
Появилась старая, в царапинах гитара, зазвенели струны и пошла песня.
- Давай, парни, споем нашу.
Голоса крепчали, усиливались, наверное потому, что рядом незримо стояли и подпевали погибшие друзья. А песня поднималась над парком, устремляясь в небо. И пелось в ней о братстве десанта, о силе и мужестве, о долге и чести, о подвиге героев исчезнувшей страны...
Анатолий Медведев
КОММЕНТАРИИ СПЕЦИАЛИСТА: Все близкие люди - друзья, родственники, влюбленные пары - имеют между собой сильнейшую незримую связь. И чем сильнее теплые чувства друг к другу, тем сильнее будет эта связь. Автор письма правильно отметил, что даже смерть не может стоять на пути того, кто искренне и сильно любит. А как иначе назвать отношения (пусть даже и дружеские), если не любовью? Ведь она может приобретать разные формы. Ведь любовь, какая бы она ни была - это дар Божий, и дается она далеко не каждому. Погибший друг стал для героя письма вторым ангелом-хранителем. И я бы посоветовала ценить эту заботу, не забывать благодарить и поминать душу усопшего. Тем более что умерший стал оберегать не только друга, но и его семью. А это еще более важно и ценно.
