Наследник колдуна
Он не выбирал свою судьбу. Её за него выбрали. И теперь он - наследник колдуна. Егору приходится не только скрывать неблаговидные дела своих приёмных родителей, но и бороться с силами намного превосходящими его в знаниях колдовства. Всё смешается в один тугой узел - мистика и любовь, страх за близких и колдовство, существа из нижнего мира и возродившаяся ведьма...
- Точно, точно. Не знаешь ты ничего. У нас же новенький в деревне. То есть... ну, как новенький... родителей-то его ты и сама помнить должна. Были же у нас два старичка раньше? - Анна ткнула пальцем в сторону леса, откуда вчера ночью Нина свечение видела. - Воон там жили. Баба Евдокия и дед Григорий.
- Помню, но очень смутно, - Нина напрягла память. - А разве они там жили? Вроде бы их дом наверху был, где все старожилы обитают? Я ошибаюсь? Да и детей у них не было.
- Все верно ты помнишь. Но потом, когда ты уехала уже, пошли слухи, что Евдокия и Григорий, на закате жизни приютили двух осиротелых, но уже очень взрослых детей. Брата с сестрой. Марию и Егора. Они из соседней деревни.
- Так как же это могут быть слухи, если ты даже имена детей знаешь? - окончательно запуталась Нина, от волнения надкусив корочку от буханки.
Анна же, казалось, как раз и ждала, когда Нина это спросит, и раскрасневшись от волнения, ответила.
- Так вот тут и начинается самое интересное! Как пошли о том слухи, что у стариков дети приемные появились, они и перебрались оттуда. Угадай куда?
Нина с пару секунд подумала и ответила.
- В то место, в лесу?
- Именно! Там и осели. Отшельниками стали. Держали детей вдали от деревенских.
- Насколько я помню, баба Евдокия знахаркой была, а муж ее, дед Григорий, знатным колдуном.
- Правильно помнишь! Все их боялись, но и уважали. Многим помогли от хвори всякой излечиться, а плату не брали. За спасибо помогали.
- Да, - Нина вспомнила про случай из детства. - Мама рассказывала, что когда я еще младенцем была, они меня от пневмонии за ночь вылечили.
- Вот вот, - закивала Анна и вздохнула. - А теперь вот, умерли оба. Остались только Егор с сестрой. Она лет восемь назад замуж вышла за не местного одного. Дочку родила. Да вот беда случилась. Утонула с мужем в машине. Они старый дом заняли, где раньше Евдокия с мужем жили, отстроили его заново, а как трагедия случилась, Егор племянницу к себе забрал, а дом заколотил намертво. Теперь и сам живет в лесу, как родители приемные. Говорят, дом заколоченный проклят и хода туда нет!
- Так ты ему что-ли хлеб-то несешь? - не желая продолжать разговор про тупые деревенские байки спросила Нина, отчего Анна вся красными пятнами покрылась и глаза потупила.
- Ну а что... не женат он... да и помогать же надо как-то. Мужик один девочку растит. Тяжело.
- Ммм... - промычала в ответ Нина, мечтая поскорее уже отделаться от Анькиных баек и наконец спокойно позавтракать.
Но тут где-то наверху улицы затарахтел знакомый гул мотора.
- Ой... а вот и он... - пропела смущенно Анька и махнула рукой.
С горы, которой называли верхнюю часть деревни, спускался красный мотоцикл ЯВА, что явно не было дежавю для Нины. Транспорт ехал вниз, в сторону леса и увидев машущую рукой Аньку, притормозил.
- Утро доброе, Егорушка. Вот, хлебца для вас с Алинушкой прикупила. Угощайся, - залепетала девушка, багровея на глазах и протягивая пакет «убийце котят».
- Спасибо, Анна, - поблагодарил тот и посмотрел за спину девушки, заметив спрятавшуюся в ее тени Нину. - Только у меня с позавчерашнего дня твой хлеб еще не доеден. Давай в другой раз, а?
Нина нахмурившись зыркала из-за Анькиного силуэта на этого расхваленного-перехваленного "Егорушечку", которым оказался какой-то странный мужик абсолютно неопределенного возраста. С крепкими скулами, дня три небритой щетиной, темно-русой, коротко стриженой шевелюрой под черной кепкой, в перчатках, рыбацкой камуфляжной спецовке и резиновых сапогах.
- Как пожелаешь, - почти обиженно ответила Анна, после чего мотор ЯВы взревел и угнал прочь.
- Это и есть выкормыш Евдокии? - не удержалась от вопроса Нина.
- Да. А что? - теперь голос Анны прозвучал так, словно Нина оказалась виновата в том, что этот тип не оценил ее жест и не принял хлеб.
- Ладно. Пойду я, - оправдалась Нина, решив, что самое для этого время.
Собственно, Анна и сама уже была не в том настроении, чтобы продолжать беседу с давней знакомой.
- Мааам! Я пришла! - анонсировала Нина, прикрывая за собой калитку и спеша скорее в дом, едва не наступив на замаскировавшуюся в травке курицу.
Елизавета Сергеевна уже снимала чайник с плиты.
- Ну мам! Зачем сама таскаешь? - занегодовала девушка, сваливая хлеб на стол и принимая из рук матери горячий чайник. - А если ошпаришься?
- Ничего, ничего. Ты где была столько времени? Полчаса прошло! Что, такая очередь там что-ли?
- Да нет. С Анькой заболталась. Кое-как отвязалась от нее.
- Ох, понимаю, - женщина засмеялась. - Та еще заноза. У нее все дурь из головы никак не выйдет.
Нина разлила чай, достала вчерашние пироги, нарезала колбасы и хлеба, и села за стол напротив маминой коляски.
- И что же она тебе рассказывала? Про Егорку небось.
- А ты откуда знаешь? - Нина даже перестала дуть на горячий чай в чашке.
- Как же не знать, если она уже всем только про него и говорит. Замуж хочет за него, вот и хвастается.
- А он? Судя по тому, как он ее отшил с ее хлебушком, не очень-то его такая перспектива радует.
Елизавета снова засмеялась.
- Он уже и не знает, как от нее отделаться. Но безобидная она, хоть и глуповата. Да и от горя его отвлекает своими приставаниями.
- Горя? - Нина вспомнила слова Ани. - Да. Кажется говорила мне она, что у него сестра с мужем утонули в машине. Так это правда?
- Ох... - Елизавета махнула рукой и сжав губы отвела покрасневшие глаза. - Лучше бы была неправда... горе-то какое случилось... я тебе тогда не рассказывала. Они как утопли, так вся деревня озеро обыскивала, машину искала. А когда нашли, через три дня, так уж поздно было конечно. Обоих рыбы-то поглодали.
- Ужас какой, - Нина даже убрала ото рта кусочек пирога, когда это представила.
