Злая воля ведьмы

Самые большие скептики и циники, пожалуй, врачи, которые день ото дня держат в руках жизнь и нередко побеждают смерть.

Вот и я был таким - выпуск­ник мединститута, не ве­ривший особенно в Бога, и уж тем более отрицавший черта и его присных. Учился я не так чтобы блестяще - середнячок, связей у меня не было - потому после окончания учебы попал я по распределению в сущую дыру, се­верный поселок городского типа. Население - 3,5 тысячи человек, убогонькая больничка. Я лечил ба­нальнейшие болячки, причем ча­сто в запущенной форме. Потому как наш народ врачам не доверяет, предпочитая заниматься самолече­нием. Так что я поначалу ежеднев­но трясся, что попаду под суд из-за какого-нибудь мужика, который помрет у меня на руках. Но дере­венские жители в суд подавать не спешили, относясь к жизни и смер­ти с библейской терпимостью. Так что трястись от страха я перестал.

Зато нередко меня трясло от зло­сти. Это после того, как я узнал, что у меня есть конкурентка, некая На­талья Ивановна, или бабка Наталья. Жила она на отдален­ном от райцентра хуторе, куда добираться надо было по бездоро­жью. Но местных жителей это не останавливало. И паломничество к Наталье не прекращалось. Она почиталась у местных за ведьму, и ей приписывали необычайные возможности. Мол, чудотворная бабка-то, если ты ей глянешься - мигом исцелит. Ну а если нет - ведьма она ведьма и есть - то и суда, как говорится, нет. Помер -значит, не повезло. Я, после того как к нам в боль­ницу попала женщина с двухднев­ным перитонитом и умерла прямо на операционном столе, недоуме­вал - чего она в больницу не обра­тилась?

Пошел к главврачу, а тот мне такое вывалил! Оказывает­ся, эта дурища поперлась к На­талье, и ведьма «заговорила» ей «нутрянку» (то есть боль, которая возникла от воспаления аппен­дикса). Я возмущался - как так, эту сволочную бабку надо отдать под суд! Главврач Петр Иванович, пряча глаза, посоветовал не лезть не в свое дело. Мол, мы и свидетелей не найдем, родственники будут молчать и, хуже того, обвинят еще и нас в халатности.

По округе ходили легенды о том, как бабка расправлялась с не­угодными - насылала порчи, про­клятия, моры. Изводила целые се­мьи. Мал, вон, Тимошенко как-то по пьяни обматерил на базаре ведь­му - и что? В итоге обиженная баб­ка навела на его род порчу, и Тимошенко - по пьяни же - зарубил жену и двоих детей, а сам, протрезвев, повесился. И невозможно было до­казать твердолобым, что Тимошенко тот - потомственный алкоголик, еще и буйный. И что при алкоголь­ном делирии (в простонародье - белке) люди еще не такое творят, а ведьма тут вовсе ни при чем.

Я написал бумагу, обвинявшую Наталью во вредительской де­ятельности и убийстве людей. Отнес ее в местную милицию - а ее завер­нули. Участковый еще и пригрозил, что за поклеп можно и присесть. Но руки опускать я был не намерен. И собирался, как только закончится весенняя распутица, отправиться в область - искать правды. Но слу­чай решил все за меня. Пришел вы­зов - мол, бабка Наталья занедужи­ла, чуть ли не помирает. Я злорадно усмехнулся про себя - а еще ведьма. Исцелить себя не может, про врачей вспомнила! На вызов отправили меня - ко всеобщему удовольствию. Я желал посмотреть на «ведьму», а другие медики с облегчением сва­лили эту миссию на меня.

Кое-как, через непролазную грязь, мы с моим водителем дядей Колей добрались до Натальи. Лил дождь, но дядя Коля наотрез отка­зался войти в дом. Я пошел туда один. Антураж был тот еще - на заборе висело несколько лошади­ных черепов, в сенях мне бросился в ноги черный кот, выгнулся дугой и зашипел. «Брысь, окаянный!» - прикрикнула на него женщина лет 45. Оказалось, дочь бабы Натальи.Тоже Наталья. И тоже Ивановна. Нет у ведьм фантазии, видно. Наталья провела меня в комнату к бабке. Я заметил в углу ико­ну с черным пятном вместо лика, висящую вверх ногами. И рядом - связку тонких черных свечей. По­том взгляд упал на кровать, на которой лежала бабка.

Я увидел, что она совсем плоха. «Пожалуй, помирает ведьма-то», - подумал я. Спросил:
- Бабушка, давно вам плохо стало?
За бабку ответила дочь:
- Уже три дня так лежит.
- А чего же вы тянули, не послали за врачом? - спросил я.
- Так оказии не было! - ответила Наталья-дочь.

Я подумал: живучая какая. Хотел пощупать пульс, и тут бабка с си­лой схватила своей ручонкой мою руку, сжала, веки ее приподня­лись. Я увидел ее глаза, черные, без зрачков. Они втягивали в себя, и я почувствовал, что мир шатается, я падаю в черный омут, будто в бездну. Сознание померкло. И тут бабка захрипела-простонала: «Арххх-грр арррссс!» Я очнулся на полу. Надо мной склонилась Наталья-дочь с кружкой воды. Сказала:
- Экий вы, доктор, впечатлитель­ный!
Я встал - что это было? Баб­ка лежала бездвижно. Я пощупал пульс - тишина. Ничего не остава­лось, как констатировать смерть.

В больницу я вернулся разбитый. Меня знобило, начался жар. В итоге я провалялся в постели с воспалением легких пару недель. На это списал и свой обморок у Натальи, и странное состояние. На болезнь свалил и кошмары, ко­торые стали меня преследовать. Но только они не отступили и с выздоровлением. Мне снилось, что я - бабка Наталья, и что я вишу над большим костром - наподобие кабана на вертеле. Огонь лижет тело, припекает, а какая-то обра­зина проворачивает меня, чтобы я жарился со всех сторон. Боль адская. Я просыпался в холодном поту и не мог прийти в себя. Бо­ялся засыпать - настолько реален! был кошмар.

Однажды, обессилев от бессонных ночей, вымотавшись до преде­ла, я пришел с работы домой перед выходными - и напился. Спал как убитый, без снов и кошмаров. Я по­думал было, что кошмары меня оставили - но как бы не так. Следу­ющая ночь была еще гаже осталь­ных. Образина в этот раз отрезала от меня кусочки - на пробу, и уго­щала ими своих гостей-образин. Вечером я опять выпил - и снова спал без кошмаров. В общем, вы поняли - я стал регулярно пить. Синусоида жизни пошла вниз - я начал спиваться. Я, похоже, нахо­дился на грани сумасшествия, ког­да в моей жизни снова возникла бабка Наталья. Правда, теперь уже косвенно.

Опять поступил вызов в дом к проклятой бабке, чтобы ее черти драли на том свете! Хотя на этом они драли почему-то меня... Я приехал, меня встретила Ната­лья-дочь, какая-то прибитая и ти­хая. На заборе не было черепов. В доме пахнет травами, в углу - ико­ностас с нормальными иконами.
И вместо Натальи - старушка с яс­ными глазами.
- Я - Мария, сестра Натальи Ивановны, - проговорила она. - Можешь называть меня бабой Машей, Я знаю, что моя сестра натворила, и могу это исправить. Мы - дочери одних родителей. Да только дар мы употребили по-раз­ному.
Я подумал, что бабка того, и надо бежать. Но бежать не хоте­лось. А баба Маша повела рассказ.

Выяснилось, что Наталья и Ма­рия ведьмы, но Наталья пред­почла служение дьяволу. А Мария пошла дорогой добра. Наталья запугивала людей, имея с этого ко­рысть. Мария помогала - и благо­дарности не требовала, люди сами ей давали. Разошлись пути сестер, и только после смерти Натальи Мария приехала в этот дом. И узнала, что сделала та напоследок. Бытует суеверие, что черные ведьмы не могут умереть, прежде чем не передадут свой богомерзкий талант другому человеку. Но на са­мом деле они передают не талант, а перекладывают грехи. Что и сде­лала бабка Наталья, схватив меня напоследок за руку. Отягощенный ведьмиными грехами начинает жить на извод, его преследуют кош­мары, галлюцинации, одолевают пороки (о, как мне это было знако­мо!). Человек, по сути, занимается медленным самоубийством. Цель как раз-таки - довести его до смер­ти. И тогда ведьмина душа вырвет­ся из ада и присоединится к тем­ной стороне бытия, откуда черные маги черпают...

- Впрочем, не буду тебя мучить непонятными подроб­ностями, - прервала откровения баба Маша. Дай-ка правую руку!
Она схватила руку, точь-в-точь как бабка Наталья. Только ужаса я не почувствовал. Ее губы быстро ше­велились, шептали, успокаивали. А потом все закончилось. Но на душе осталось ощущение праздника.
- Все, ты свободен, нет на тебе чужих грехов, - сказала Мария Ивановна.- Через прикосновение, руко­пожатие можно много чего нахва­таться, необязательно от ведьмы, и необязательно телесных недугов. Так что советую тебе совершать особое омовение после того, как осмотришь больного. Вымыл руки - 3 раза встряхни их, представляя, что сбрасываешь с себя чужое. А потом уж вытирай их. Но вымыть не всегда возможно - потому носи с собой охранный амулет - на его роль подойдет серебряное украше­ние или ладанка с четверговой со­лью. Первейшие средства от сглаза, порчи и прочей духовной заразы!

Я уходил от Марии Ивановны в смятении. Я, образованный че­ловек, слушал эту ересь! Без поллитры такое в голове не уложишь!И тут я обнаружил, что пить-то мне и не хочется! Я купил-таки водки выпил стопку, и меня вырвало. Вторую, третью то же самое. Я лег спать трезвый, с ужасом ожидая кошмаров. Но спал как младенец, и на вторую ночь, и в последую­щие. Более того, с момента встре­чи с Марией Ивановной кошмары меня не терзали.

Через месяц я, признав наличие чего-то, не поддающегося при­вычному представлению о мире, решился поблагодарить Марию Ивановну. Приехал на хутор - а дом заколоченный. Мне сказали, что Мария уехала, исчезла и Ната­лья младшая. Куда они делись - не­известно. А еще через месяц меня перевели - чудо! - в областной центр. Где я и проработал до пен­сии. Больших высот не достиг - но жизнь прожил хорошую и счастли­вую. Да еще и не прожил - мне все­го-то 65 лет, есть жена, дети, внуки. Жалею об одном - не расспросил тогда бабу Машу, как же все-таки снять с себя ведьмины грехи. И не поблагодарил ее за свое спасение.

Кстати, вот что мне открыла еще старушка - не умеют черные ведьмы исцелять, не дано им это.
Ибо разрушающая сила никогда не сможет созидать.

(реальные страшные истории про ведьм)

Савелий Васильевич К., 65 лет