Помощь с того света
Потеря близкого человека - страшный удар. Но никто не знает что происходит после смерти. Возможно, умершие где-то рядом... ближе... чем мы думаем.
Мою историю можно начать строчкой из песни группы «Кино»: «Завтра кто-то, вернувшись домой, застанет в руинах свои города...» Я застал свои города в руинах, когда, придя домой, увидел лежащую на полу маму. В руке она сжимала телефон. Пыталась куда-то позвонить... Врач скорой констатировал смерть от инфаркта. Мне было всего 15 лет, и я оказался никому не нужным в этом мире. Мы были нужны только друг другу.
Отец бросил маму, когда она еще только забеременела мной. Родственников у нас не было. И всю свою жизнь эта умная, красивая женщина посвятила мне. Замуж она так и не вышла - боялась, что травмирует меня. Все свои силы, все свое время она посвящала мне. Она стала для меня мамой, другом и отцом одновременно. Кто-то скажет, что я маменькин сынок, ну и пусть. Разговаривать с ней было гораздо интереснее, чем с любым из моих ровесников - ни до, ни после я не встречал более начитанного человека, чем моя мама.
После ее смерти, чтобы меня не отправили в интернат, одна из дальних родственниц оформила опекунство надо мной. Правда, я ее видел за три года всего раза два. Но я благодарен ей за то, что она исправно каждый месяц перечисляла мне небольшую сумму, которую ей выплачивало государство, это позволило мне кое-как выжить до окончания школы. О поступлении в институт речи уже не шло, хотя моя мама мечтала об этом. Я устроился грузчиком в один из крупных гипермаркетов, а по вечерам ходил на курсы программирования - благо они были недалеко от дома. Было тяжело, временами хотелось бросить все и опустить руки. Но сны, в которых я видел маму, почему-то придавали мне сил. Через год я устроился в одну из фирм, занимающихся раскруткой сайтов. Дела шли неплохо.
К 20 годам я купил свою первую машину. Клонированные девушки с нарощенными волосами, ногтями, ресницами и еще черт знает чем сменяли друг друга. Но пустоту, которая была у меня в душе, никто не мог заполнить. Иногда по ночам я просыпался в слезах, мне снилось, как мама кладет мне свою прохладную руку на лоб и ласково, внимательно смотрит мне в глаза. После таких снов я ворочался до утра, не в силах заснуть, чувствуя, как меня сжигает изнутри раскаленный шар невыразимой боли от потери близкого человека...
Как-то осенью по приглашению друзей я поехал на охоту на лесное озеро. Охотник из меня никакой, у меня и ружья-то нет. Но меня уговорили ехать за компанию, и согласился. Взял с собой удочки, чтобы хоть как-то убить время и не выделяться на общ ем фоне. Мужская компания была из восьми человек коллеги с работы и друзья. Мы арендовали на неделю небольшой охотничий домик, чтобы не морочиться с палатками. Как водится в мужской компании, первые пару дней вместо охоты мы уничтожали запас горячительных напитков. Мангал дымил с утра и до поздней ночи, ящик с водкой стремительно пустел. Сидя у костра вечером, я почувствовал, что перебрал, и отправился спать в дом.
Внезапно около полуночи я проснулся, словно меня кто-то толкнул. Минут пять я соображал, где нахожусь, бессмысленно таращась в темноте в потолок. Вдруг я увидел, как кто-то стоит у двери. Я приподнялся на локте, и меня словно обдало жаром. Это была мама. Она стояла в своем любимом светлом платье, выделявшемся белым пятном на фоне бревенчатой стены. Она сделала знак рукой, чтобы я приблизился, а сама повернулась и вышла из домика. Я натянул штаны, схватил куртку и двинулся вслед за ней. Мама устремилась в сторону леса. Я пытался догнать ее, однако, сколько бы я ни ускорялся, расстояние между нами не менялось. Ее светлый силуэт то исчезал, то снова маячил между деревьями. Ветки хлестали меня по лицу, что-то горячее и липкое стекало по виску, но я не обращал на это внимания. Я тщетно силился приблизиться к ней хотя бы на метр.
Мы вышли на какую-то полянку, ярко освещенную луной. Мама внезапно остановилась и повернулась ко мне. Я подошел ближе, но почему-то тоже остановился как вкопанный, словно что-то удерживало меня. Несмотря на темноту, я мог разглядеть даже мелкие морщинки в уголках ее глаз. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но вышло лишь сипение, словно у меня отняли язык. Вдруг я услышал: мамин шепот: «Я люблю тебя, сынок». Ее светлый силуэт стал исчезать, становясь прозрачным, пока не пропал совсем. Обессиленный и еще не совсем протрезвевший, я сел на мокрую траву, обхватил голову руками и неожиданно заплакал. Кому, ну кому было нужно вновь воскрешать в моей памяти образ близкого мне человека? Комок боли снова заныл внутри. Сам не знаю как, но я заснул на этой поляне. А может, это и был сон, похожий на явь.
Утром я открыл глаза, с удивлением обнаружив вместо крыши плывущие по небу равнодушные облака. Воспоминания о вчерашнем сне (или яви) заставили меня вздрогнуть. Опустив глаза, я понял, что заснул на сентябрьской холодной земле. Благо я был одет. Я огляделся - кругом были незнакомые места. Моя похмельная голова трещала невыносимо - каждое движение отзывалось шумом в ушах, словно в ведро насыпали битого стекла и катали его туда-сюда. Спотыкаясь, я пошел на шум машин и вышел к трассе. О том, чтобы голосовать, речи не было. Вряд ли кто-то остановится, увидев помятого парня на дороге. Кое-как сориентировавшись на местности, я понял, что ушел довольно далеко от домика. Проплутав пару часов, изрядно замерзнув, я вышел, наконец, к охотничьей избушке.
Мангал давно потух, рядом с домиком не было никого. Давно уже рассвело. По моим ощущениям, было около 11 утра. Странно, обычно в это время кто-нибудь да просыпался, чтобы пожарить очередную порцию шашлыков. Аппетит у всех был просто зверский. Когда я зашел в избушку, вначале мне показалось, что веселая компания так и не ложилась спать. Кто-то сидел за столом, уронив голову на руки, кто-то полулежал-полусидел на кровати, заводила Игорек сидел с гитарой в руках, прислонившись к стеке, слегка, словно на минуту, прикрыв глаза. Подойдя к нему, я тронул его за плечо, он повалился на бок, не открывая глаз. Его плечо мне показалось странно холодным. Почуяв неладное, я подошел к остальным ребятам, потряс их, но они не реагировали, их руки тоже были холодные. У меня начало темнеть в глазах, ноги подкашивались.
Кое-как я добрался до двери, распахнул ее. Уже без сил я упал на пол, переполз через порог и вывалился на улицу. Сердце стучало как паровой молот, виски ломило, к горлу подкатывала тошнота. Я вспомнил, что, когда вошел в избушку, мне показался странным сладковатый запах. Это был угарный газ. Ребята, скорее всего, решили погреться, затопили печку, и кто-то спьяну рано закрыл заслонку. Отдышавшись, я собрал остатки сил, зашел в домик, распахнул все окна и двери и начал вытаскивать друзей. Их холодные тела, неподвижность, пепельно-серый цвет лиц не оставляли мне надежды на то, что я смог бы хоть кого-то спасти. Дрожащими руками, не попадая по кнопкам мобильного телефона, я вызвал скорую помощь и полицию. Приехавшие врачи констатировали отравление угарным газом...
С той поры прошло несколько лет. Я наконец встретил ту единственную, которая стала моей супругой. У нас растет сынишка. Я часто вспоминаю тот сон, ласковое лицо мамы и ее шепот. Ведь если бы не она, я никогда бы не увидел лица своего ребенка, не встретил бы свою любовь. Иногда мне кажется, что она где-то рядом, я даже как будто чувствую запах ее духов. Как когда-то в детстве, когда мир был большим, мама часто целовала меня в макушку и шептала: «Я люблю тебя, сынок.
Сергей, 28 лет
