Наследство колдуньи
Участковый милиционер неожиданно получил дар от ворожеи местной. Новоиспечённый колдун силу эту применил к своей работе. Потому-что верил - жизнь прекрасна и удивительна, когда узнаешь, что она не только черная и белая - она пропитана всеми цветами радуги. Если человек не верит в сверхъестественное - это его личное горе. Это его выбор, он идет по пути, заросшему сухими колючками, и аромат разнотравья ему неведом. И общепризнанное мнение, что колдовство - это тьма, звериная злоба на свет, лютая ненависть к роду человеческому, - конечно же, ошибочно.
А приключилась эта, ну скажем, оказия с участковым милиционером. Человеком физически, политически и морально подкованным. Доходит до него информация, что в деревне Матушкино дела творятся, мягко сказать, нестандартные, по прямому - бесовские. Третью ночь всему населению деревеньки житья никакого нет. В доме, что на околице, в старом, почерневшем от времени, сам дьявол куролесит. Ставни хлопают, какие-то внутриутробные визги, как будто сто кошек сцепились между собой. Дом кряхтит, шевелится, вот-вот развалится, и тучи над крышей, гром и молнии. Местные объясняют это явление просто: хозяйка дома бабка Степанида - ворожея в округе известная. Умереть спокойно никак не может, потому что дело свое, ведьмино, передать должна кому-нибудь из близких по крови. Да вот беда: нет у нее никого, всех Господь прибрал раньше нее, вот она и мучается, бедная.
Молодой участковый парнишка буркнул: «Разберемся». Лешкой его звали. Пистолетик в кобуру, на мотоцикл, и прибыл к Степаниде. Как представитель власти, с требованием прекратить безобразие и умереть как нормальные люди, без чертовщины. Бабка как увидела его, сразу про смертушку на время позабыла. Засуетилась, в зеркало глянула, все ж таки женщина. Стол накрыла, потому как парнишка по их колдовским меркам подходил.
- Садись, соколик, прими рюмашку, а уж потом и пытай, что да почему.
Алексей к старости уважение имел, сел за стол, пригубил чарочку. Самогон, на травах настоянный, быстро сделал свое дело. Юнец растянул губы в пьяной улыбке.
- Слышь, бабуля, ты это... на меня не серчай, служба у меня такая. Разобраться хочу, правда или нет, что люди про тебя языком чешут. Умереть якобы не можешь, маешься из-за способностей своих, научно необъяснимых. А люди, население значит, по этой причине третью ночь без сна и покоя! Это уж хулиганство получается какое-то, статья, одним словом. Мажет помочь тебе чем, врача там, или еще чего?
- На кой мне врач, - Степанида ласково погладила Лешку по волосам. - Ты мне нужен, выпей вот еще соточку да слушай внимательно. Милиционером тебе больше не быть, не твое это дело. Ты для другого рожден - дар у меня перенять. Людей лечить будешь добрых, а недобрых - наказывать. Дай-ка мне руку твою, - она взяла его запястье своей сморщенном сухой клешней. - Закрой глаза, считай до семи, больно будет, терпи.
Лёшка глаза закрыл, не успел досчитать до трех, как вихрь неведомой силы поднял его к потолку. Все в доме залетало - посуда, утварь, мебель. Кровь в жилах стала горячей, застучало в висках, боль сковала все тело. Терпеть надо, внушал себе парень, и действительно: все прошло, стало удивительно легко и даже приятно. Степанида хитро улыбнулась:
- Ну, соколик, сила сейчас в тебе и светлая, и темная, а как ты распорядишься ею - тебе решать. А мне, знать, пора в путь-дорожку собираться.
Умерла Степанида в тот же вечер, перед смертью в баньку сходила и отдала кому-то душу. Как уже говорилось, из родни у Степаниды никого не осталось, одна-одинешенька на всем белом свете. Соседи хоть и побаивались старуху, а все же уважение к ней имели. Зла от Степаниды никакого не видели. А вот когда приспичит, хворь какая привяжется, обращались - та всегда помогала, никакой больницы не надо. Похоронили не на сельском кладбище - деревенские были против, - а на утесе возле реки, покойница любила это место, травы там собирала. Алексей участие принимал тоже, чувствовал свою обязанность - проводить в последний путь человека, связанного с ним тайной.
Хоронили хоть и скромно, но все честь по чести: и поминки справили, и девять дней. Да лучше бы этого не делали. Только сели за стол, рюмочки подняли добрым словом помянуть усопшую, с потолка, как из грозовой тучи, вода хлынула. Стол и сидящих за ним залило, и запах от водички что навозная жижа. Ведьма, она и есть ведьма, видно, не по нутру ей обряды церковные. Лешка чувствовал это кожей, и присутствие своей наставницы ощущал остро. Сам не понимая, что делает, взял грязный веник и начал махать по углам. Ливень с потолка прекратился, стол и одежда на телах людей моментально высохли, как и не бывало ничего. Бабы завыли и начали креститься. В стену дома что-то ударило три раза, и голос: «Больше не креститесь, а то руки пообрываю». Тут уж и мужиков страх охватил! Выматерившись, они прижались друг к другу:
- Леша, что это?
Парень выбежал во двор, из печной трубы валил густой черный дым. Через некоторое время он стал принимать человеческую форму, белеть и вскоре легким облачком растаял в небе. Алексей вернулся в избу, с непонятной улыбкой обвел взглядом испуганных людей и сказал: «Белое - к белому, черное - к черному, спать крепко да ничего не помнить». И все повалились на пол, впадая в тяжелый, неестественный сон. Юному колдуну казалось, что им кто-то руководит. Откуда он знает эти заговоры? Он чувствовал в себе неведомую силу и знания, пришедшие ниоткуда. Однако это нисколько не пугало, а наоборот, приносило непередаваемое удовлетворение и удовольствие. Все, чем владела Степанида, перешло ему. Только вот как дальше жить с этим грузом, молодой не знал. Радоваться или печалиться? И он решил: «Будь что будет, значит, так кому-то нужно, а мне вроде бы это и не в тягость, скорее наоборот».
Будничный день участкового милиционера начинался одинаково: сводки по району, обход по адресам жильцов, что не дружат с законом. Одним словом - рутина, профилактика. Но на этот раз служба, как ни странно, Лешке начала нравиться. Он стал видеть то, что скрыто дверями, словами и расстоянием. Стоит закрыть глаза - на внутреннем экране, что находится в районе переносицы, он видел жизнь интересующего его человека: мысли, дела, поступки. Из своей квартиры просматривал свою «клиентуру». И появлялся до того, как какой-то нечистый на руку человек замышлял преступление.
По городу пошел слух в среде блатных и приблатненных: «Леха-мент - явление для урок нежелательное, его нужно поставить на место». Как ты его поставишь, если он тебя насквозь видит? Пробовали подкупать - в лицо смеется: «Я, - говорит, - ребятки, самый богатый человек на свете. Мне от бабки такие сокровища приплыли! А вы с мелочью тут трясетесь». От начальства, дело известное, - звания, поощрения и прочие отличия. Только Алексею на это плевать с высокой колокольни. Много ножей, направленных под сердце добрых людей, отвел он за время службы. Много матерей спас от горьких слез за родимых чад. Но пришло, видно, время, и нутро колдуна запросило чего-то большего - наказывать нечестивых и очень сурово.
Шушукались на кухнях домохозяйки, вполголоса вели разговоры работяги на комбинате. И было о чем почесать языки. Председатель исполкома товарищ Кузевакин приболел какой-то заразной, иноземной, вычурной болезнью. Пальцы срослись в щупальца, как у осьминога, нос растянуло в свиной пятачок, на голове - рожки. Ну вылитый черт! В какие больницы его только не возили, какие профессора не лечили - ничего не помогает. А дело-то серьезное, был бы он, скажем, слесарь какой, а то ведь - глава, да к тому же партийный. Какими делами этот глава занимался, знали все, да помалкивали - себе дороже. Власть в руках - что хочу, то и ворочу. Но когда над девочкой, совсем юной, кобель похотливый надругался, вот такое с ним и приключилось.
Тогда у многих власть имущих прыти поубавилось. Поняли: материализм материализмом, а есть, видать, силы, не подвластные партийной мощи. И уже без иронической ухмылки произносилось слово «колдовство». Тем временем чертовщина в маленьком городке набирала силу. Звериные, диковинные рожи стали появляться тут и там. Языком народа, как известно, глаголет истина, а народ был доволен - «звереют» только те, кто достоин этого. Июльской жаркой душной ночью приснился Лешке сон.
Будто заблудился он в темном лесу: куда ни ткнись - деревья исполинские хватают его своими ветками. Не дают ходу, комары- кровососы силы вытягивают, ужас торжествует! И вдруг резко сменилась картина: исчезла непролазная чаща - на поляне он. Родник освежающий бьет из- под земли, трава яркая, сочная ластится об ноги, птицы поют, возвеличивая солнышко на небесах. Ах, как хорошо! «Здравствуй, Леша, - молодая красивая женщина стоит подбоченясь и улыбается Алексею. - Ну, рассказывай, как ты используешь дар, который передала я тебе. Да знаю, знаю о твоих проделках, - и она заливисто засмеялась.
- Молодой ты еще, дурачиться охота, все у тебя еще впереди. Служишь делу нашему как полагается, а получается у тебя лучше, чем у меня в свое время. Тут тоже талант нужен, а он у тебя есть, да еще какой! Я-то хворобу лечила, народец когда надо пугала, вот и все. А ты ремесло наше в искусство определил, за это тебе и уважение от высших сил и спрос особый. Через тебя наша магическая иерархия новый статус обретет. Колдовское дело из трясин да болот к свету притянется!» Погладила с этими словами она парня по голове. «Какая ласковая и приятная рука у Степаниды», - подумал молодой колдун.
Проснулся - небо еще только начинало багряниться от первых лучей солнца. С удовольствием потянулся до приятного хруста в костях. «За что мне этот дар? За какие заслуги? Может, это наказание? Ладно, разберемся», - молодость не стала себя мучить вопросами без ответов, и Лёшка встал с кровати. Жизнь прекрасна и удивительна, когда узнаешь, что она не только черная и белая - она пропитана всеми цветами радуги. Если человек не верит в сверхъестественное - это его личное горе. Это его выбор, он идет по пути, заросшему сухими колючками, и аромат разнотравья ему неведом. И общепризнанное мнение, что колдовство - это тьма, звериная злоба на свет, лютая ненависть к роду человеческому, - конечно же, ошибочно. «Сколько нас, таких, как я? - размышлял колдун. - Мне неведомо, но, думаю, я не одинок, мы нужны мирозданию для гармонии видимого, внешнего и потустороннего миров, одним словом - проводники. А сейчас самое время проверить свои возможности - испытать дар». И он вышел на улицу.
Машины уже спешили по своим делам, сонные водители, уверенные, что ДПС еще спит, излишне смело давили на газ. Результат такой самонадеянности не заставил себя ждать. На перекрестке синяя легковушка погнала на красный свет светофора. Все! Авария! Столкновение с тяжелой фурой неизбежно! Алексей мысленно подставил ладонь между ними, и машины чудесным образом разъехались, не причинив друг другу вреда. Колдун удовлетворенно хмыкнул. А ведь мог бы поступить наоборот: хлопнуть в ладоши - и от автомобилей одни покрышки бы остались.
И вдруг показалось, что улица стала в несколько раз светлее и чище - навстречу шла стройная, с белыми волосами, зеленоглазая девушка. Алексею захотелось, чтобы она улыбнулась ему. Напрасно уже паренек выдавливал мысленные приказы очаровательной незнакомке - ничего не выходило. Значит, у любви своя магия. Полгода спустя он уволился из милиции и с молодой женой уехал в другие края. Там, говорят, еще можно найти озера с чистой водой и людей с широкой душою, а в горах - местах силы - рождаются белые колдуны.
Анатолий Медведев
