Кровавые ягоды калины
Деревня конечно изменилась, но свой дом я узнала сразу. Пусть он был не такой свеженький и чистенький, как сейчас, но вполне добротное строение, окруженное сараюшками и дощатым забором.
- Так странно на все это смотреть, - заволновалась Танька. - Совсем другой вид...
- А что ты хочешь? Древние времена, блин, - вздохнула я, прячась за деревьями. - А вон и церковь, смотри какая!
- Ух ты! С тем, что сейчас на ее месте, не сравнить, - подруга посмотрела на меня с тоской. - Нас там темные люди не побьют?
- Ну церковь же! - возмутилась я в ответ, но если честно, то сама побаивалась встречи с кем либо из этого времени.
Собравшись с духом, мы старательно обошли деревню и быстро пошли к церкви, испуганные и сбитые с толку. Она была небольшая и как оказалось - деревянная, видимо кирпичом ее обложили позже. Сияющий крест на маковке, крест над входом в храм. Открытые двери, украшенные рисунками из жития святых и множество цветов вокруг, от белоснежных ромашек, до почти сиреневых колокольчиков, между которыми вился пахучий горошек. Мы растерянно затоптались перед входом и чуть не сорвались бежать, когда услышали густой бас:
- День добрый. Прошу, проходите в храм.
Мы развернулись и увидели большого дядьку с окладистой бородой, который с добродушным интересом смотрел на нас.
- Добрый день батюшка, - промямлили мы. - Спасибо...
- Я смотрю, лица незнакомые. Не наши, не деревенские, - священник был благодушным и приветливым, что вселяло надежду.
Мы с Танькой быстро переглянулись, понимая, что не подумали о том, какую легенду будем рассказывать, когда столкнемся с кем нибудь из людей. Но что-то говорить было нужно и я запинаясь, сказала:
- Пришли мы за помощью к вам. В деревне нашей, голод, людей померло много, вот мы с сестрой и пошли иной жизни искать. Приютите нас, Богом молю...
- Прости Господи! - ляпнула Танька и тут же покраснела.
Священник молча оглядел нас с ног до головы, видимо изумляясь нашему прикиду и поинтересовался:
- А как деревня ваша называется, горемычные?
Я вспомнила, что километров за двадцать от нашего поселка находилась деревня и сказала:
- Алексеевка.
- Алексеевка? - он пошевелил густыми бровями и вздохнул: - Ну чтож, пойдемте со мной.
- Куда? - мы испуганно наблюдали как он приближается к нам.
- Чего вы всполошились? - батюшка удивился нашей реакции и остановился. - Поживете при храме, а там видно будет. Грех это, людей в беде оставлять. У нас здесь работы хватит: обед приготовить, воды принесть, на огороде управиться, подбелить, да порядок навести. При церкви я, матушка, да две певчие, Матрена и Евдокия. Работник еще имеется, Родион. Вот и вся недолга.
- Это было бы очень хорошо! Спасибо большое! - Танька принялась кланяться, а я следом за ней, обратив наконец внимание, что она без своих валенок.
- Бога благодарите, - важно ответил батюшка и представился: - Я - отец Сергий.
- Валентина.
- Татьяна.
- Ну и слава Богу. За храмом двор хозяйственный, туда и пойдем, - отец Сергий двинулся дальше, а мы посеменили следом.
Оказалось, что церковь жила своей и очень даже неплохой жизнью: по пыльному двору бегали куры, где-то мычала корова и пахло свежим хлебом. Кроме хозпостроек, сбоку от церкви притулились несколько мазанок с маленькими окошками, а под большой яблоней стоял длинный стол, за которым сидел пожилой мужчина и что-то вырезал из дерева.
- Родион! - позвал его батюшка. - А где матушка?
- На кухне, отец Сергий, - мужчина поднялся и с любопытством смотрел на нас.
- Познакомься, это Валентина и Татиана. По хозяйству будут помогать, - сказал святой отец и Родион наклонил голову, здороваясь.
Мы пошли дальше, а он все смотрел нам вслед, что мне очень не понравилось. Пристального внимания нам сейчас абсолютно не нужно.
На кухне было жарко, вкусно пахло борщом и блинами. Три женщины, суетившиеся возле печки, замерли при виде нас.
- Матушка! - отец Сергий подвел нас к дородной тетке с пухлыми щеками. - Приюти страдалиц, да работу им найди. От голода бежали в наши края, горемычные.
Бабы зацокали языками, жалея нас, но их взгляды были прикованы к нашей одежде.
- Одеты они уж как-то странно, - все таки высказалась матушка и мы струхнули. - Ну ничего, сейчас я вам одежу поищу.
* * *
Тем временем на болоте что-то происходило. Каменный идол дрожал, земля вспучилась, затхлая вода закипела, с шипением словно кислота, поедая жухлую траву, а из под истукана раздался громкий стон.
Вскоре на поверхности показались страшные, когтистые руки, покрытые волосами. Они цеплялись за кочки и коряги, пока не нашли точку опоры и не вытащили за собой все тело с косматой головой.
Человек выпрямился во весь рост и сквозь спутанные лохмы, свисающие на лоб, блеснули недобрые глаза.
- Чего вам нужно? - зарычал он рассматривая двух мужчин, стоявших перед ним и старающихся скрыть свой страх.
- Сделай меня сильным! Власти мне дай! - выкрикнул один из них и бухнулся перед монстром на колени. - А я все для тебя сделаю! Все! Ничего не пожалею!
- Все? - вкрадчиво переспросил монстр, тяжело дыша. - Ты уверен, человечишка?
- Все! Что ни пожелаешь! Жизнью своей клянусь!
- Ну твоя жизнь мне не нужна... Чего нибудь повкуснее...
* * *
Матушка Прасковья привела нас в мазанку, прижатую одним боком к церкви, выдала чистые вещи, постоянно украдкой поглядывая на нашу одежку и цокала языком.
- Спать здесь будете. Матрена и Евдокия в соседнем домишке, Родион на сеновале спит, а мы с батюшкой в доме. Встаем мы к пяти утра, идем на службу, а потом делами занимаемся. Одевайтесь и приходите на кухню, я вас накормлю, чем Бог послал.
- Спасибо вам, - мне было стыдно за это вранье.
А Таньке хоть бы хны - она крутила головой, разглядывая все, что нас окружало и выглядела не очень-то расстроенной. Убила бы...
- Господь с вами, - вздохнула матушка и вышла.
- Все хорошо, - пробурчала эта зараза, - но вот вкалывать я особо не хочу...
- А у нас, что, выбор есть? - мне так и хотелось снова завести разговор о ее кривых руках и мощах, к которым она хотела приложиться, но я промолчала, и так проблем хватает.
Мы молча оделись в крестьянские юбки, какие-то угрюмые кофты и повязали платки, что не прибавило настроения. Старые, стоптанные штиблеты и образ крестьянки 19-го века стал полным.
Вернувшись на кухню, мы поели борща, на удивление очень вкусного с краюхой хрустящего хлеба и были отправлены на колодец по воду.
- Выйдете с калитки, увидите кладбище, а слева колодец. Воды в бадью, которая возле кухни наносите и сегодня можете отдыхать, - сказала матушка и вручила нам ведра.
Увидев бадью, я совсем затосковала и одарила Таньку убийственным взглядом. Но подруга словно не замечала моего настроения, получая удовольствие от этого приключения.
- А с другой стороны, - возбужденно забубнела она. - Это же какое чудо, попасть в прошлое! Такое случается не со всеми!
- Чему ты радуешься? - изумилась я. - Нам бы выбраться отсюда живыми и здоровыми!
- А что, думаешь не выберемся? - она перестала размахивать ведрами.
- Вот взросла же баба! - рявкнула я. - В заднице мы, полной! А вокруг то колдуны, то неадекваты!
Танька пропустила все мимо ушей и резко остановилась.
- Слушай, а что колдуны говорили перед тем как нас сюда отправить? Кого мы выпустили?
- Кого выпустили? - не поняла я и сразу же вспомнила слова Прохора: что мы выпустили тварь, которая была заперта долгие годы. - Слушай... Наверное они о том странном мужике, который скелет...
- А он кто? - выпучив глаза прошептала Танька.
- Да я откуда знаю! - у меня уже мозги кипели от этого колдовского террариума. - Пошли по воду!
Колодец мы нашли сразу и уже делали вторую ходку, когда на пыльной дороге, ведущей в деревню, показались два силуэта, размытые ярким солнцем. Они приближались и вскоре стало понятно, что это двое мужчин, лет сорока или чуть больше. При виде нас они остановились и с интересом принялись разглядывать, тихо переговариваясь.
- Чего это они? - прошептала Танька, переливая воду в ведро.
- Да кто их разберет, - мне очень не хотелось вступать в контакты с кем либо.
- День добрый! - крикнул один из мужчин и они направились к нам.
- Добрый, - ответила я и подхватила ведра, чтоб побыстрей ретироваться.
- Что-то лица незнакомые, - мужчина обсмотрел нас наглым взглядом, вызывая во мне неприязнь. - Вы откель, бабы?
- Откель надо, - огрызнулась Танька. - Любопытный.
- В церковь воду носите? - подал голос второй мужчина и я похолодела.
Прадед! Этот голос я теперь не спутаю ни с каким другим.
- В церковь, - ответила я. Родственник как-никак. - Живем мы там.
- Давно? - его тяжелый, с какой-то скрытой жестокостью взгляд уперся в меня.
Чего он прицепился??? Какое лицо неприятное, внешность такая, орлиная что ли...
- Нет, недавно, - я отвела глаза от этого жесткого лица. - Некогда нам, работы полно.
Мы быстро пошли к церкви, не замечая тяжести ведер, а они так и стояли, глядя нам вслед.
- Поняла кто это? - спросила Танька. - Это не к добру.
- Поняла. А почему не к добру? С чего это?
- Ты что, не заметила как он на тебя смотрел??? - подруга прошипела это так, будто я сделала что-то из ряда вон выходящее.
- Как он на меня смотрел???
- Плотоядно! - Танька нервничала от моей непонятливости. - Вот ты дерево, Валька!
- Он мой прадед!
- Но он то этого не знает! - Танька вывернула воду в кадушку и уставилась на меня. - Чувствуешь какой конфуз назревает?
- Тебе показалось! - мне даже думать об этом не хотелось.
Но похоже Танька оказалась права. Вечером, эти два типа прохаживались возле церкви, а потом долго о чем то говорили с батюшкой.
Почти всю ночь мы не спали, переваривая нашу ситуацию и периодически переговариваясь. Что предпринять, мы не знали, как действовать тем более, а странное внимание прадеда, совсем не входило в мои планы. Задремали мы только под утро и были безжалостно разбужены на службу, одной из певчих.
- Вставайте! И где это вы так спать приучены?! Время к заутренней собираться, а они перины мнут!
С перинами она конечно погорячилась, но вставать все равно пришлось.
Сонные, мы с трудом натянули на себя свое тряпье и поползли к церкви, замечая, что кроме нас и всей этой церковной братии, к службе подтягивается народ из деревни.
Помятые после сна бабы, угрюмые мужики, среди которых я увидела прадеда и его товарища, заполняли храм, в котором уже хозяйничал отец Сергий.
На нас обращали внимание и перешептывались, особенно бабы. Оно и не удивительно, вряд ли в деревне часто происходит что-то новенькое.
Всю службу прадед буравил нас взглядом, не особо переживая, что на это явно обращают внимание. И мы с Танькой готовы были сквозь землю провалиться. Когда народ потянулся к выходу, нас остановила матушка Прасковья и плохое предчувствие нахлынуло на меня с удивительной силой.
- Подождите-ка, поговорить хочу с вами, - сказала она и сложила руки на животе. - Повезло вам, бабоньки. Очень повезло.
- Да? И в чем же? - поинтересовалась Танька, а меня просто колотить стало от ее благодушного тона.
- При церкви жить тяжело, работы много, а вы еще бабы молодые, - начала она, приторно улыбаясь. - Так вот, есть в нашей деревне, мужик хороший, Григорий Плясов. Жена у него слегла после родов, уж второй год лежит бревном. А последнее время, совсем заплохело ей, видать представится скоро. Нужна помощница ему в дом, чтоб и за женой присмотреть могла и в хате порядок навести. Пойдете вдвоем к нему, подсобите. Крыша над головой будет, кусок хлеба завсегда, а там гляди, кто-нибудь из вас и хозяйкой станет. Это дело такое...
Танька повернулась ко мне и многозначительно дернула бровью, что означало - пипец однако!
- А если не хотим мы??? - я недовольно нахмурилась. - Нам и тут хорошо!
- Хорошо им! - воскликнула матушка. - Тут и без вас ртов хватает! А если сироту какого обездоленного занесет, или калеку? А вы тут место занимаете, когда такой шанс выпадает! Собирайтесь и идите! Вот и весь разговор!
Было понятно, что нас никто слушать не будет и мы поплелись в сторону деревни, ибо брать с собой нам было нечего.
Григорий Плясов и его странный дружок, стояли пол кривой сосенкой, одиноко маячившей возле дороги и по всей видимости, ждали нас. Так вот о чем они разговаривали с батюшкой вчера вечером! А отец Сергий, переложил всю миссию на свою жену, что она с легким сердцем и сделала.
- Попали мы в передрягу, - зло сказала Танька. - Он на тебя глаз положил и придумал как сделать, чтоб поближе была.
- Тетка Клава говорила, что прабабку колдун убил, - вдруг вспомнила я. - И ничего о том, что она после родов слегла.
- Да после того как они тебя Корнею отдали и как она твой дом заняла, ты еще веришь, что весь тот рассказ правдой был? - хмыкнула Танька. - Ложь кругом, а от этого все еще запутаннее!
Мы все ближе подходили к мужчинам и я видела орлиное лицо своего прадеда. А если он ко мне приставать начнет?
- Доброго дня бабоньки, - поздоровался он. - Вижу уговорил вас отец Сергий в помощницы ко мне пойти?
- Уговорил, - буркнула я. - Идти-то куда?
- А я сейчас покажу, - он взял меня под руку и повел, сжимая локоть, цепкими пальцами. - Ты не бойся, не обижу...
Я оглянулась и увидела, что Танька находится в явном шоке, шагая рядом с вторым товарищем, который ей что-то чесал, облапывая елейным взглядом. Господи, что происходит? Бред, просто бред какой-то...
- Так вы с Алексеевки? - спросил Григорий, пристально разглядывая меня.
- Да, оттуда.
- И все бабы там такие пригожие? - хохотнул он.
- Все, - я довольно четко давала ему понять, что не хочу разговаривать.
Неужели этот человек мой родственник???
- Голод говоришь у вас там, - не унимался он и вдруг наклонившись, жарко зашептал мне в ухо: - Ты не боись, самое лучшее есть будешь, цацок тебе накуплю, одежку справим...
Я отшатнулась от него и он зло прищурился.
- Брезгуешь? Гордая, да? Ну посмотрим как оно дальше будет.
Было странно смотреть на дом, в котором я жила, вернее буду когда-то жить. Вроде бы он, а вроде и не он. В этом времени он был более мрачным и каким-то хмурым. Судя по живности, прадед жил довольно зажиточно, краем глаза я даже приметила двух работников, копошащихся в его закромах. Ну да, как раз ему двух помощниц и не хватало. Григорий больше не заговаривал со мной, но я ощущала исходившую от него злобу и чего греха таить - боялась.
Он провел нас в дом и я еще раз удивилась своему ощущению раздвоенности. И мой дом, и не мой. По убранству комнат, я лишний раз убедилась, что прадед не беден и обратила внимание как в его глазах вспыхнула гордость собой.
- Гриша, кто там? - раздался слабый голос из дальней спальни и его лицо потемнело, приобретая выражение недовольства и презрения.
- Оно тебе не нужно! - крикнул он в ответ и женщина замолчала.
Через секунду раздался сухой кашель и тихий стон.
- Жена ваша? - не скрывая неприязни спросила я и он оскалился:
- Что, ненавидишь меня? Ее жалеешь? А меня кто пожалеет??? С трупом в одном доме находиться! Смотреть на этот скелет! Задыхаться от вони могильной! А?!
- Тише! - оборвала я его и обернувшись, увидела ужас в глазах Таньки.
Она тоже это слышала.
- Леня, отведи-ка их в амбар и запри, - вдруг сказал он своему товарищу и я испугалась этого лица и улыбки сумасшедшего. - Потом поговорим. Пусть посидят, поголодают, чтоб дурь из головы выветрилась!
- Вы не имеете права! - я оттолкнула его, чтобы убежать, но он крепко схватил меня за плечи:
- А я хотел по доброму, по любви... Сама виновата.
Каким-то непостижимым образом, в комнате оказался один из работников и Леня, с его помощью, потащил нас, не особо церемонясь и причиняя боль. Последнее, что я видела, страшные, налитые кровью глаза своего прадеда.
В амбаре было темно и пыльно, лишь в щели между досок, пробивались солнечные лучи, пронизывая сумрак. В углу стояли лари с мукой, на которых были сложены холщовые мешки, тихо попискивали мыши в соломе и пахло зерном.
- Такого поворота я не ожидала, - пробурчала Танька и прильнула глазом к щелке. - Ходят по двору, злые, что-то обсуждают!
- Теперь у нас выход один, любыми путями валить из этой деревни, - сказала я и принялась шарить под деревянными стенами, ища более мягкую землю.
- Ты что делаешь? - Танька отлипла от созерцания моего родственника и наблюдала за мной.
- Хочу подкоп сделать, - сказала я. - В фильме видела.
- Аааа, давай! - Танька присоединилась ко мне и мы стали ползать вдвоем, пока не услышали дикий крик:
- Ой люди! Люди добрые! Пропала! Доченька моя пропала!!!!!
- Вот об этом тетка Клава и говорила! - мы замерли и стали прислушиваться.
- Сомневаюсь, что к этому Корней причастен, - прошептала Танька. - Он хоть и неприятный тип, но вот чувствую я, что это не он!
- Вокруг столько загадок, что я ничему уже не удивлюсь! - я услышала разговор и показала Таньке, приложить ухо к щели.
- Чего случилось, Агафья? Пошто орешь? - крикнул прадед.
- Дочка у меня пропала, Гриша! - всхлипнула женщина. - Посадила ее в полисаднике на травку, пошла корову подоить, вернулась, а Катеньки нее-ет!!!
- Ладно, не ори. Ты хорошо искала? - грубо спросил прадед. - У соседей спрашивала?
- Всех обошла! Никто Катеньку не видел! О-ох! Сосед в колодец спускался и там нет ее!!!
- Мы с Ленькой сейчас лес прочешем. Может чего и найдем, - прадед замолчал, а потом добавил: - Иди домой Агафья.
Я отлипла от стенки и тут моя нога провалилась в рыхлую почву почти по колено.
- Смотри! Тут подрыть можно!
Мы с Танькой принялись остервенело рыть землю, ломая ногти и вскоре докопались до конца дощатой стены, которая как оказалось была не так глубоко. Края ее подгнили и почти превратились в труху, что дало нам возможность, легко поломать ее и дальше работа пошла легче. Когда почва с той стороны стала осыпаться, мы остановились, чтобы не спалиться грешным делом и снова прильнули к щелям.
- По моему уходят они! - сказала Танька, плюя на ладошки. - Черт, как сушит руки!
- Пусть идут. А потом только они нас здесь и видели, - зло буркнула я. - Достали эти игры в мистику!
- Прадед-то твой, не простой мужик, - Танькины глаза блеснули в сумраке сарая. - Вот к бабке не ходи, причастен он к исчезновению детей!
- Почему-то я в этом не сомневаюсь...
Прадед и его дружок покинули усадьбу, снарядившись ружьями и котомками с провиантом, а мы, дрожа от страха, докопались до света божьего и выбрались наружу, оцарапав плечи даже под одеждой. Прижавшись к амбару, мы прислушивались к движению и вскоре услышали чей-то крик:
- Гэй! Мужики! Айда обедать!
- Во-во, пора уже, - поддакнула Танька. - Крутитесь здесь...
Я выглянула из-за угла и увидела как работники идут в сторону кривой кухоньки, из трубы которой валил дым. Дородная баба шлепала что-то в деревянные тарелки, стоявшие на большом столе и было понятно, что покинуть сие мрачное место, нам не составит труда.
Когда все уселись и застучали ложками, мы крадучись пошли мимо амбара и тут я остановилась.
- Ты чего? - Танька недовольно нахмурилась. - Пошли скорее!
- Я хочу в дом зайти, - сказала я, чувствуя, что не могу уйти просто так.
- Зачем???
- Там женщина больная...
Танька застонала, но поплелась за мной.
