Катюша приходит в полночь
Демон приходит каждые десять лет, три полнолуния подряд и в полночь забирает одного ребёнка из закрытой элитной школы... Дети в панике... Родители и педагоги почему-то молчат...
Столик у окна был свободен и я с удовольствием его занял. Люблю наблюдать за улицей. Особенно когда там идет дождь, а в кафе тепло, сухо, передо мной чашка имбирного чая ... Хоть что-то у меня лучше, чем у других, вот например, у того толстого мужика в кепке: промок, видно, и продрог. Ага, завернул в кафе. Правильно, горячий чай - самое оно в такую собачью погоду. Я сделал глоток из чашки, откусил булочку. Любимое мое место. Почти центр, работа - за углом. В обед приятно прибежать... было приятно ... Теперь это больше не моя работа. Меня оттуда «ушли». За то , что слишком умный, наблюдательный и честный. Сволочи. Теперь хожу по объявления пока кроме грузчика и кассира ничего не подвернулось...
- Георгий? Качаев? - «промокшая кепка» с грохотом отодвинул стул напротив и плюхнулся, кепку положил на столик. - Не узнаешь? Верю. Меня никто не узнает теперь. Я же Сёма Фельдман!
Наверное, мое лицо все сказало без слов. Эта круглая голая голова, три подбородка, нос картошкой мало походили на тощего, «аж синего», по словам его бабушки Изабеллы Феликсовны, и кудрявого Семена. Впрочем, нос картошкой остался. «Твоя мама Зина испортила твой классический профиль», - бурчала в гневе бабушка Белла, не любившая русскую невестку глубоко и беззаветно. Я улыбнулся:
- Привет, Вертолет, - прозвищем Сёма был обязан своим ушам. Теперь они надежно прятались за щеками. - Вернулся в родные пенаты? Не прижился на исторической родине?
- Почему? Вполне прижился, - пожал пухлыми плечами Сёма. - А приехал... Не знаю... потянуло. В наш старый двор сходил. Там вообще новострой какой-то отвратный. И яблоню спилили. А вместо школы офисный центр, тьфу! Бабушка Белла умерла, - без перехода брякнул друг детства. - Почти сразу как мы переехали. Говорила: тот воздух не для нее. Перед смертью просила сходить в наш двор, принести ей яблочка. Не дождалась. Я вот только сейчас собрался приехать... Все дела, суета... Никакого времени пожить... Сёма шмыгнул носом. И сразу стал похож на Сему-Вертолета. То есть на самого себя, настоящего.
Спросил у меня:
- А ты как? Мне кто-то говорил, ты уже докторскую пишешь?
- Уже не пишу. Тема признана не перспективной.
- Обидно... Я ничего не сказал. Если бы это были все мои потери... - Слушай, пошли в кабак? Выпьем коньячку, поговорим за жизнь? - в голосе Сёмы проскользнули просительные нотки.
- Семен, я полгода как безработный и бездомный. Хату бывшая у меня оттяпала, на работе с начальством не ужился. Снимаю в пригороде угол на троих с рабочими из Молдовы. Так что коньячок и кабак - не по моей части. Вернее, не по моему кошельку.
Друг детства откинулся на спинку стула, уставился куда-то в пространство, сказал, будто не слыша моих слов:
- Помнишь, какие пирожки с картошкой жарила твоя маманя? Большущие, душистые... и вот поэтому - не комплексуй, Жора. Пошли. Мне бабушка Белла велела с тобой выпить за ее память. Еще тогда, пятнадцать лет назад. На днях приснилась, напомнила. Настойчиво так. Ей там неуютно, на том свете, в чужой земле, которая историческая родина. Родина у нее была одна - наша кривая улочка и столетняя коммуналка. Поднимайся, профессор, пойдем. Я угощаю!
- Я не профессор.
- Значит, доцент. Мне вот посоветовали одно местечко... Туда и двинем.
«Местечко», которое кто-то Вертолету посоветовал, мне было не по карману даже в лучшие времена, но Семён чихать хотел на все мои сомнения. Как и тогда, в нашем далеком детстве. От тепла, выпитого и съеденного меня повело, и неожиданно для себя я выложил Семену все свои проблемы.
- Слушай, Жора, - почему-то обрадовался Семён. - Так тебя ж мне сам Яхве послал! Вкупе с Мухаммедом и Иисусом!
- Не богохульствуй, Вертолет!
- Извини. Будем считать, это все бабушка Белла. С того света. Есть работа. Как у тебя с загранпаспортом? Судя по тупому выражению липа - никак. Ладно, это детали. Короче, в одну элитную школу- интернат требуется учитель физики.
- Загранпаспорт тут при чем?
- При том, - терпеливо пояснил Сёма. - Школа в Швейцарии.
- У них проблемы с физиками? Все ушли работать на коллайдер?
- Не умничай, Георгий. Там учатся дети богатых русских. Ну и не только. Учителей всяких иноземных с профессорскими званиями у них хватает А вот воспитатели требуются русскоязычные и со знаниями разных предметов. Усек? Чтобы после основных уроков в свободное время помогать будущим олигархам постигать науки. У меня свой интерес: там и мой сын, Аркадий. Если ты хочешь возразить, что ты никому не известный и бла-бла-бла, то отвечу: зато я там известный. И моя рекомендация - почти закон для директора. Ну что? Согласен?
- Ну и напор у тебя. Вертолет:..
- Значит, согласен, - Семен уже полез в карман за мобилой. - Гутен таг, repp Айкен... ...
Три месяца спустя я сидел перед этим самым герром Айкеном в его кабинете в старинном замке,затерявшемся в горах, и внимательно слушал, в чем будут состоять мои обязанности. Подъем, уборка дортуара, водные процедуры, утренняя молитва, завтрак... На время занятий я свободен. Потом веду подопечных на обед. Потом на спортивную площадку... Подготовка к занятиям... Свободное время... Ужин... Свободное время... Отбой... И так день за днем. Один выходной в неделю. Причем плавающий. На вопрос: «А если я заболею?» мне ответили: «Лучше не болейте». Отпуск семь календарных дней. Это в первый год. В общем, хорошо оплаченное рабство...
И двадцать избалованных мальчишек. Привыкших к тому, что все в жизни можно купить. Скучающих по дому, маме с папой и любимой собаке. На каникулы они остаются в интернате. Домой - на месяц летом и на Рождество. Общение по скайпу с близкими только в присутствии воспитателя. Им по двенадцать лет, и они пока еще любят сказки, а не кредитные карточки и дорогие авто. Они должны называть меня «господин воспитатель». Безлико, как машину. Я воспротивился. Герр Айкен подумал и согласился. Видно, быть другом Семы-Вертолета - это вам ни хихи ихаха. -
- Георгий Михайлович, - черные, как чернослив, глаза Юрика с тревогой уставились на меня. - А вы можете с нами сегодня остаться на ночь? Аркаша кровать уступит.
- Это не по правилам. У меня своя спальня есть. А в чем дело? - мы находились в общей игровой: мальчики и девочки. - Так это... полнолуние завтра. Мы боимся. Катюша опять придет и заберет кого-нибудь.
- Что за Катюша у вас такая? - я невольно хмыкнул.
- Демон, - Юрик говорил уморительно серьезно. Вокруг нас собрались ребята и девочки. - Вы разве не знаете?
- Нет. Расскажи.
- Пусть лучше Лиза Павлова. Она видела демона, когда тот... та... Таню Маркову забирала.
Детишки любят страшные истории. Я сам такие сочинял или пересказывал, когда мне было двенадцать. Сделал вид, что верю, кивнул на диван:
- Ну давайте там сядем, - умостился поудобнее, ноги по-турецки скрестил. Воспитанники вокруг разместились, кто на стульях, кто прямо на полу. Лиза Павлова, рыжая, улыбчивая девчушка, начала рассказ «страшным» шепотом, строго поглядывая на однокашников.
- В этом замке когда-то, сто лет назад или двести, жила семья. Граф с женой однажды уехали в гости, а на замок напали разбойники. Убили троих хозяйских детей: двух девочек и мальчика. И замок подожгли, чтобы следы скрыть. А тут вернулись родители. Местные крестьяне пытались пожар потушить, но крыша рухнула.
- Жуть какая-то, - вздохнул я.
- Это еще не жуть, - возразил Юрик.
- Жена графа повесилась на дереве напротив дома. Священник отказался ее отпевать. Дети отправились в рай как невинно убиенные, а мать стала демоном. Рыщет по округе и своих малышей зовет...
- Понятно, - кивнул я, стараясь оставаться серьезным. - А почему она Катюша?
Юрик пожал плечами:
- Так она же русская была. Когда замок восстановили и тут открыли русскую школу, Катерина стала приходить каждые десять лет. Три полнолуния подряд. В прошлом месяце Таня Маркова пропала. И ее не нашли. А Лиза видела женщину, она Таню вела за руку. Теперь на очереди мальчик...
«Странно, - подумалось мне. - Мне ни директор, ни Семен ни чего не сказали об исчезновении девочки...»
- Значит, меня демон испугается? Потому что я взрослый?
Дети переглянулись. Юра сказал:
- Так вы же Георгий. Как святой, который дракона убил. Я видел у вас крестик на шее. Ну и взрослый - это тоже верно...
- Юрий - это Георгий. Придется тебе со мной выходить против демона, - я улыбнулся мальчику.
- Герр Качаев, вы не слышали, что господин директор не одобряет этих разговоров? Девочки, умываться - и в кровать! - оказывается, воспитательница группы девочек, мисс Кэтти, давно уже стояла в дверях и прислушивалась к нашему разговору.
Мне Кэтти понравилась с первого дня. А я-то думал, что после бурного развода уже не способен увлекаться женщинами. Но эта хрупкая рыжеволосая красотка притягивала мой взгляд.
- Ладно, ребята, мисс Кэтти совершенно права - пора отдыхать. Отбой! В вашей спальне я не стану ночевать. Но всю ночь буду дежурить... - прошептал на ухо Юре.
Около десяти я вышел в коридор. В корпусе царила глубокая тишина. Луна заглядывала в высокие окна красным глазом. Где-то прокричала ночная птица.
- Георгий? - на пороге своей комнаты появилась Кэтти. На ней было надето нечто настолько прозрачное, что я не сразу понял, что она во что-то одета. Кровь застучала у меня в висках. - Заходи, чайку попьем, - пригласила девушка.
- Кать, а почему Кэтти и мисс? Ты же не англичанка.
- Мне нравится. Аристократично как-то. А Катя Гречко селом пахнет, навозом... Так зайдешь?
- Ребятам обещал подежурить.
- До полуночи еще далеко...
Не знаю, чего она мне подмешала в чай. Смутно помню, как наши тела сплелись на постели... Потом - тьма. Если бы не будильник на моих часах, который я завел на всякий случай на без четверти двенадцать, то очнулся бы только утром...
С гудящей головой и на ватных ногах выполз в коридор. Где-то часы пробили полночь. Дверь спальни мальчиков открылась. Женский силуэт. Лица не разглядеть. Ведет за руку ребенка.
- Эй, а ну-ка стой! Ты кто?
В ответ - тишина, только ребенок всхлипывает. Внезапно в голове всплывает, как будто из фильма, решение. Я срываю с шеи крестик, который мне когда-то мама подарила, швыряю в женщину: И попадаю! Та с воем выпускает руку мальчика, бросается ко мне. Жуткое зрелище - торчат клыки, на руках пальцы с когтями. И все равно - какая-то рожа знакомая...
Я успеваю нагнуться, подобрать крестик и снова ткнуть им в демона. Тот (или та?) катится по коридору и дальше, вниз по лестнице. Это выскочивший из спальни Юрка подставляет подножку! Помещение наполняется топотом и хлопаньем дверей, вспыхивает свет. А я, поскользнувшись (чаёк то еще действует!) ударяюсь головой о стену и теряю сознание. Примчавшиеся по вызову директора полицейские находят на полу мое бездыханное, но живое тело, спокойного, как удав. Юрика и рыдающего и заикающегося Аркашу Фельдмана, сына моего друга. Это его то ли Кэтти, то ли Катюша-демон пыталась похитить. Кому-то Сема-Вертолет сильно дорогу перешел... А мисс Кэтти исчезла, будто ее и не было...
Георгий.
