Чудесное исцеление
Почему мы видим вещие сны - до сих пор загадка. Однако одно можно сказать точно - такие видения могут спасти жизнь.
Было это в далеком 1973 году. У моего брата Ивана как-то заболел зуб мудрости. Ну заболел и заболел, с кем не бывает. Сходил он в поликлинику, где зуб и выдрали. Вроде бы обычное дело, эка невидаль. Вот только стало после этого у брата отчего-то болеть горло. Он уж его и отварами всякими полоскал, и гоголь-моголь пил, и таблетки разные по советам врачей принимал. Ничего не помогало. Врачи только руками разводили. Брат тогда записки наловчился всем писать, чтобы объясняться хоть как- то с людьми, но разве ж это дело? К тому же ему беспричинно становилось все хуже, бросало то в жар, то в холод.
А затем в больнице и вовсе поставили страшный диагноз - рак горла. И предложили срочно оперироваться. Иван, как узнал про диагноз, так и руки опустил. Ходил мрачнее тучи. Все ему стало не в радость. Даже работу с горя забросил и запил. Весь в себя погрузился, никому про болезнь не сказал, кроме жены Любы. Она была просто в шоке: муж - молодой, сильный, здоровый, да к тому же воспитывал двух маеньких деток, моих племянников: сына Федора и дочь Марину. Я же, проведав о несчастье, посоветовала Ване поскорее пройти дополнительные обследования и начать грамотно лечиться. Но вот незадача: лечиться наш Ваня наотрез отказался. Вообще. Просто опустил руки.
Я же жила тогда с мамой в соседней области и не могла часто навещать брата: железной дороги в нашем захолустье отродясь не бывало, а до ближайшей станции восемь десятков километров. Попробуй обернись за выходные в город к брату! Только вскоре после Пасхи, на Красную горку, на душе у меня стало как-то особенно неспокойно, видела дурные сны, все про Ивана. Не вытерпев, я отпросилась в пятницу с работы, чтобы успеть навестить за выходные брата. Как оказалось, вовремя.
В тот день Иван, любивший рыбалку и трудившийся до болезни в рыболовецкой артели, вышел на лодке в море. Ясное небо неожиданно заволокло тучами, и вместо яркого солнца пошел сильный ливень. К тому же налетел противный северный ветер, поднялись волны, едва не перехлестывавшие через палубу. Видимость снизилась до предела. Старенькое, но вполне еще себе крепкое судно Ивана налетело на подводную скалу и дало небольшую течь. Самостоятельно добраться на лодке до берега было невозможно, а помощи ждать неоткуда. Лодка хоть и не тонула, но могла вот-вот заполниться до краев.
И тогда брат взмолился Высшим силам о помощи, загадав, что если ему суждено будет выжить и вернуться на берег, то он обязательно воспользуется советом, о котором я прожужжала ему по телефону все уши. Брат потом мне рассказывал, как, устав бороться с волнами, он прилег на пару минут отдохнуть, доверив себя судьбе. Глаза слипались от усталости и эмоционального напряжения. Мотор жужжал так монотонно и убаюкивающе... «Не спать! Нельзя!» - Иван силился бороться с наваливающейся, обволакивающей дремотой, но быстро и крепко заснул. И приснился ему вещий сон. Хотя сон ли то был или передача информации через него, до сих пор не знаю.
Увидел он во сне, как наяву, своего почившего отца и рано ушедшего из жизни нашего старшего брата Илью. Они и сказали ему: «Слушай Ирину. Она никогда плохого не советует. Так и спасешься от болезни». Иван решил спросить у покойников, сколько еще он проживет. Вместо ответа он увидел кружащих над его баркасом чаек и насчитал их без двух 30 штук. Тогда брат спросил у отца, дождется ли он внуков. «Нет, - был ему ответ. - Дети твои поздно женятся, но ты успеешь погулять на свадьбе обоих. Федор капитаном станет. А Маринку не ругай за краски, это ее призвание». Образы отца и старшего брата постепенно становились расплывчатыми, и Иван каким-то внутренним чутьем понял, что сон-наваждение скоро исчезнет. «Могу ли я рассказать свой сон людям?» - только и успел напоследок спросить у них брат. Но покойники только молча посмотрели на него.
Когда Иван очнулся, непогода утихла. День клонился к вечеру, но он успел в надвигающихся сумерках увидеть землю, оказавшуюся небольшим островком. На нем брат сумел развести костер и переночевать. Рано утром заделал течь (он был мастер на все руки) и к вечеру субботы вернулся домой в город. Жена и дети уж и не надеялись его увидеть. Грешным делом думали, что он утонул или чего похуже с собой сотворил из-за болезни. Мобильников ведь тогда ни у кого не было, даже и не знали, что такие телефоны будут в наше время у каждого в кармане.
Моему приезду брат невероятно обрадовался. Я была крайне удивлена произошедшей в нем столь разительной перемене, пока он не рассказал мне свой сон. Признаюсь честно, я не поверила ему, думала, что он выдумал все со страху или по пьяной лавочке. Но судите сами: после того случая на море мой брат прожил еще 28 лет, ровно столько, сколько увидел во сне чаек. Пить бросил вовсе, как отрезало. После дополнительных обследований рак у него не подтвердился, нашли только доброкачественную опухоль. Иван стал принимать лекарства и соблюдать лечение. Его болезнь стала отступать, потихоньку, помаленьку. Боли сначала утихли, а затем и вовсе исчезли.
Проведенное через полгода после того случая обследование в районной больнице показало, что брат полностью здоров. Местные врачи уж не знали, что и сказать. Все звали его потом на всякие медицинские исследования, словно подопытного кролика, пока брат не перестал вовсе с ними общаться. Видимо, никак не могли поверить, что такое может приключиться с человеком: был болен и вдруг здоров. Чудеса, да и только! Дети Ивана, Федор и Марина, действительно поздно создали свои семьи. Федор окончил мореходку и стал капитаном дальнего плавания. Его корабль бороздит теперь океанские просторы. Где он только не бывал: и в Индии, и в Америке, и даже в Австралии. Ох уж и диковинные подарки привозил он мне и своей бабке (то бишь моей маме, пока та была жива) из заграничных вояжей!
Племянница моя Маринка, как и было предсказано брату во сне, стала художницей. Ее выставки с успехом проходят в разных городах и странах. Недавно была даже персональная в самой столице. А в далеком детстве Иван часто ругал ее за то, что красками своими она пачкала все, что только можно. Рисовала ведь даже на обоях. И доставалось же ей тогда от родителей! Жили ведь тогда трудно, кругом дефицит был, не то что нынче. Но после того сна Иван перестал ругать дочь за художества (как насмешливо назвал поначалу ее увлечение) и жене строго-настрого запретил. Очень гордился, когда его Марина с отличием окончила художественную школу, а потом в столицу поехала учиться. Словом, случилось все так, как и было предсказано в том вещем сне.
Ирина Сухарева, 69 лет
