Хозяева пустыни
Их призвали в другой мир чтоб осуществить пророчество:
«И придут они издалека, неся свет в своих чреслах. И опустятся они в тайный город Ирем, чтобы зачать и родить сынов мрака, пополняя ряды проклятых. Это будут освященные кровью и смертями дети Огненного Ифрита и Несущего ужас Иблиса»
Но кто сказал, что две русские девушки будут следовать каким-то древним предписаниям?!
* * *
Наступило беспробудное одурманенное утро... Бубка разлепила тяжелые веки и попыталась сфокусировать взгляд на стене, она поплыла, вызывая приступ тошноты и медленно остановилась. Варька попыталась вспомнить вчерашний вечер, но в памяти мелькали лишь отдельные картинки. Прекрасные восточные стихи, потом вино из серебряных кубков, снова кальян...
Безудержный смех, непонятно от чего, причем смеялись все: и они с Рыбкой и Джинны, которые к концу вечера стали почти родными. Бубка застонала, вспомнив, как танцевала на столике и кривлялась, изображая сестер-мулаток. Малик и Джамиль веселились во всю, глядя на их с Натахой выкрутасы. Они и в трезвом состоянии были слегка в неадеквате, а под вином и одуряющим дымом кальяна совсем сорвались с катушек. Бубка вдруг рассмеялась, вспомнив, как Рыбка дергала за шнурок с колокольчиком, вызывая Хусейна, и когда он приходил делала вид, что не при делах.
Все остальное покрывала темнота, навалившаяся с внезапностью пыльного мешка из-за угла.
- Как же мне плохо, - услышала Варька стон Рыбки. - Ничего не помню...
- Но судя по нашему вчерашнему состоянию, нас принесли в наши комнаты невменяемых...
Бубка встала и выглянула в приоткрытую дверь.
- Мама-а дорога-ая...
- Что там? - Рыбка испуганно приподнялась.
- Иди посмотри.
Натаха подошла к подруге и они ошалело уставились на общую комнату с уютной терасой. Бассейн был полон земли и перевернутые горшки с экзотическими растениями покоились на мраморном дне, диванчики были перевернуты и разноцветные подушки сиротливо валялись по углам, окруженные ворохом перьев.
Посуда была безжалостно перебита, а шелковые шторы клочьями свисали с поломанных карнизов.
- Это все мы?... - прошептала Рыбка.
- Подозреваю, что да...
- Вай! Вай! - запричитал вошедший Хусейн и схватился за голову. - Горе мне, горе!
- А нечего было нас спаивать и всякой гадостью обкуривать! - огрызнулась Рыбка. - Мы, тебя предупреждали!
- Ничего не понимаю! Совсем ничего! - продолжал вопить Хусейн, не обращая внимания на слова Натахи. - Вместо того, чтобы скинуть вас с крыши или бросить на палящем солнце... Вай-вай!
Он хлопнул в ладоши и в комнату, опустив головы, вошли мужчины волоча за собой сундуки и ларчики. Выставив их перед девушками они быстро вышли, не глядя по сторонам.
- Что это? - удивленно спросила Бубка. - Это нам?
- Вам, дочери Шайтана! - недовольно буркнул Хусейн и отвернулся, сложив руки на круглом животе.
Девушки с интересом открыли один из сундуков и ахнули, ослепленные блеском драгоценностей, сияние, которых, веселой радугой вспыхнуло над ларцом.
- Ничего себе! - воскликнула Рыбка. - Здесь же миллиарды!
- Это еще не все! - самодовольно произнес Хусейн. - Джинны очень богаты... Очень...
Откуда-то сверху послышался гневный вскрик и подруги задрав головы увидели сестер-мулаток, стоящих на балкончике. Их глаза полыхали ненавистью и злобой, они с изумлением смотрели на дары Джиннов, и если бы у них была возможность, наверное, поубивали бы девушек, в которых сразу почувствовали соперниц.
- Зэма! Камария! Быстро зайдите в свои комнаты! - прикрикнул на них Хусейн. - Что это за выходки?!
Сестры вильнули шелковыми шлейфами и исчезли за дверью, произнося проклятия на каком-то своем языке.
* * *
Камария стояла перед большим зеркалом, глаза ее были закрыты, перламутровые веки слегка подергивались, когда она произносила заклинание с шипящим свистом.
- Через мысль головы — заклятие,
и мозг и кровь,
через оскал луны
и тысячи тьмы планет.
Через тело змеи
и огонь свечи.
Заклинаю именем Всесущего.
Повергаю в ад древности:
тоски, боли, страдания, переживания обо мне.
И как ты, о небо,
проливаешь океан воды в виде дождя,
так и ты Малик проливай по мне слезы печали:
всякими днями, годами, ночами, часами.
О Всесущий, отдай эту душу мне!
Заклинаю тебя!
